Картезианские размышления

Как для ego, размышляющего по-картезиански, ведомого идеей философии как универсальной науки с абсолютно строгим обоснованием, возможность которой я предположил, для меня в результате последних соображений становится очевидным, что прежде всего я должен разработать чисто эйдетическую феноменологию, и что только в ее рамках происходит и может произойти первое претворение в действительность философской науки — «первой философии». Даже если мой собственный интерес после осуществления трансцендентальной редукции направлен на мое чистое ego, на раскрытие этого фактического

ego, это раскрытие может стать подлинно научным только при возвращении к принадлежащим ему, как некоему ego вообще, аподиктическим принципам, к сущностным всеобщностям и необходимостям, посредством которых восстанавливается связь факта с его рациональными основаниями, с основаниями его чистой возможности, и он благодаря этому становится научным (логическим) фактом. Следует обратить внимание и на то, что при переходе от моего ego

к ego вообще не предполагается ни действительность, ни возможность существования каких-либо других ego. Объем эйдоса

ego определяется здесь самопроизвольным варьированием моего ego. Когда я представляю себя другим, я воображаю только себя, но не других. Таким образом, «сама по себе» наука о чистых возможностях предшествует науке о действительностях и вообще только и делает ее возможной как науку. Так мы достигаем методического усмотрения, согласно которому наряду с феноменологической редукцией эйдетическая интуиция является основной формой всех особых трансцендентальных методов, и что вместе они полностью определяют подлинный смысл трансцендентальной феноменологии.

§ 35. Экскурс в эйдетическую внутреннюю психологию

Мы выйдем за пределы замкнутого в себе круга наших размышлений, удерживающего нас в сфере трансцендентальной феноменологии, если и здесь не удержимся от замечания, что все содержание этого только что проведенного фундаментального методического наблюдения с небольшими видоизменениями, которые, правда, лишают его трансцендентального смысла, сохраняется для нас, если мы на почве естественного мировосприятия стремимся к созданию некой психологии как позитивной науки и при этом прежде всего к созданию необходимой для нее и предшествующей ей чисто интенциональной психологии, черпающей чисто из внутреннего опыта. Конкретному трансцендентальному ego в этом случае соответствует человеческое Я, конкретная душа, взятая чисто в себе и для себя, психически поляризованная, причем Я представляет собой полюс моих хабитуальностей, особенностей моего характера. Место эйдетической трансцендентальной феноменологии заступает тогда чистое эйдетическое учение о душе, соотнесенное с эйдосом «душа», эйдетический горизонт которого остается, конечно же, неисследованным. Но если его подвергнуть исследованию, то откроется путь к преодолению этой позитивности, т. е. переход к абсолютной феноменологии, феноменологии трансцендентального ego, которое как раз не имеет уже никакого горизонта, способного вывести это ego за пределы сферы его трансцендентального бытия и таким образом его релятивизировать.

§ 36. Трансцендентальное ego как универсум возможных форм переживания. Сущностные законы, управляющие совместимостью переживаний как протекающих одновременно и последовательно