Карты, золото, меч

Чокнутый слушал их разговор, рассеяно вертя в руках какую-то склянку, переводя взгляд с Шипа на булькающий котел. Думается, ему не терпелось выпроводить их и вернуться к своим опытам. Услышав слов Шипа, алхимик вклинился в их разговор.

— Этот доходяга ко мне буквально несколько дней назад заходил, хех, просил достать еще botu urari. Я вчера только поставку получил, хех, поэтому он должен зайти сегодня вечером, ближе к десяти.

Ивейн мысленно отпраздновал победу. А вот эта новость полностью меняет их положение. Если они сумеют поймать одного из шайки этого Регата (почему-то Ивейн думал, что во всей их компании именно он играет роль лидера), то значит, они смогут выбить из него сведения о том, где они держат несчастного Франц.

— Мы вернемся позже, — сказал Шип, обращаясь к Чокнутому. — Если этот Винсент Хрен Младший или как он там себя назвал, вдруг явится раньше — задержи его до нашего прихода как хочешь. Заболтай, оглуши, отрави — но он нужен нам живым. Понял?

Покинув дом алхимика, Ивейн и Шип, пребывая в приподнятом настроении, направились в «Храп кабана», чтобы рассказать друзьям Ивейна об их визите к Чокнутому. Весело присвистывающий гремлин к тому же заявил о своем намерении пропустить пару стаканов чего-нибудь покрепче. До трактира они добрались без приключений, встретив по пути лишь пару стражников, которых с легкостью обошли. «Храп кабана» как и обычно вечером был забит до отказа и гудел, словно встревоженный улей. Сатир, сбиваясь с копыт, носился по всему залу, разнося заказы и забирая пустую посуду, перепрыгивая от столика к столику сразу с несколькими подносами в руках. Ивейн огляделся, но не увидел никого из своих компаньонов.

— А где твои подельники? — спросил гремлин и с хрустом потянулся. — А, неважно. Эй, трактирщик! У меня в горле сухо как у…

За их спиной раздался деликатный, но громкий кашель. Оглянувшись, Ивейн увидел Громхака, который стоял около лестницы и почему-то опасливо озирался по сторонам.

— О, вот ты где, — радостно поприветствовал его Ивейн. — Хорошие новости! Сегодня вечером мы поймаем одного из…

Но орк, перебив его на полуслове, лишь приложил палец к губам и зашипел:

— Тсс! Попрошу без лишнего шума. У нас тут скажем так, произошла кое-какая досадная случайность…

— Ваш бородатый друг выдул все пиво? — усмехнулся гремлин.

Орк оставил его шутку без внимания, жестом подозвав их подойти поближе. Ивейн почувствовал неладное — видимо стряслось что-то действительно серьезное. В последний раз он видел обычно невозмутимого орка настолько взволнованным и растерянным лишь после того, как его отстранили от работы в библиотеке.

— А где все остальные? — поинтересовался Ивейн, подойдя к орку.

— Думаю нам всем лучше подняться в комнату к Гилберту и продолжить разговор внутри.

Громхак развернулся и начал подниматься по лестнице. Ивейн переглянулся с гремлином, но тот лишь пожал плечами и последовал вслед за орком. Судя по всему, за время их отсутствия его друзья влипли в какую-то неприятную историю. Поднявшись по лестнице, Ивейн увидел Громхака, тихо стучавшего в комнату Гилберта. Дверь слегка приоткрылась, но увидев, кто стоит на пороге, Гилберт открыл ее нараспашку. После того, как Ивейн, Громхак и Шип вошли в комнату, старик выглянул в коридор, и, убедившись, что там никого нет, захлопнул за собой дверь и закрыл ее на засов. Ивейн увидел целого и невредимого Кремня, сидевшего за столом, и помахал ему рукой. Гном при виде вошедших лишь скупо кивнул.

Ивейн никогда раньше не был в комнате Гилберта и сейчас, несмотря на небольшую тревогу, посеянную странным поведением орка, любопытство все же взяло свое. Несмотря на то, что они остановились в трактире совсем недавно буквально несколько дней назад старик, не теряя времени уже обустроил комнату под свой вкус. На небольшом столе, расположенном около окна грудились различные алхимические принадлежности — несколько колб различных размеров, миниатюрные медные весы, карманные перегонный куб и еще несколько приборов. Около аккуратно застеленной кровати стояло несколько пар сапог и туфель, от потрепанных стоптанных сандалий до модных кожаных туфель с загнутыми носами, которые, судя по всему, Гилберт приобрел уже в Распутье. Единственное окно украшали темно-синие занавески, с вышитыми на них звездами и месяцами. Ивейн не переставал удивляться, каким образом Гилберт мог таскать с собой такое огромное количество вещей, несмотря на то, что у него не имелось ровным счетом никакой поклажи. Он хотел уже, было, задать этот давно терзающий его вопрос, но не успел он открыть рот, как Шип, оглядевшись вокруг, произнес:

— Ну и в чем собственно ваша проблема? Я вообще-то хотел промочить горло.

Гилберт ничего не ответил, а просто подошел к постели, накрытой покрывалом. Судя по всему, под ним находилось что-то огромное и при этом живое, так как одеяло медленно приподнималось и опускалось. Гилберт сдернул покрывало на пол, и в комнате повисла гнетущая тишина.

— Кто это? — наконец, нарушил молчание Шип и почесал ухо.

— Стражник, — ответил Громхак.