Карусели дьявола

– Аня, прости меня,– говорил мужской голос.– Я хочу увидеться с тобой. Давай, поговорим обо всем спокойно. Жду тебя в два часа в «Арлекино». Давай, забудем обо всем. Мы взрослые люди. Я так хочу увидеть тебя. Целую… Жду…

– Прости, Хасанчик. Но, нет!

Она аккуратно повесила пальто на вешалку, сняла сапоги и, разминая ноги, прошла в ванную комнату. Включила воду и вдруг замерла, разглядывая полку под зеркалом. Здесь вперемежку с ее косметикой стояла пена для бритья и флаконы с мужским парфюмом. В этот миг по краю ее сознания проплыла очень ясная мысль о том, что судьбы ее и Хасана должны были переплестись так же, как перемешались их вещи на этой полке. Она села на краешек ванны и неожиданно пригорюнилась. С кухни доносилось бормотание телевизионного ведущего. В спальне снова включился автоответчик. Кажется, ей снова звонила мать.

За студийным столом сидели трое: Бикташев Хасан, которого друзья называли Ханом; Храмцова Ирина, ее друзья называли Белочкой; и Шпарак Андрей, к нему со школьной скамьи приклеилась кличка – Шпак. Перебивая друг друга, сдерживая хохот и закрывая заблестевшие от навернувшихся слез глаза, кричали в микрофон, перебивая друг друга:

– И катился Колобок дальше по своей дорожке,– тараторил Шпарак.

– А в это время Лисичка-сестричка,– в этот момент миндалевидные глаза Ирины на самом деле напоминали сладенькие глазки мультяшных лисиц,– ничего не подозревая, бежала себе по лесу вприпрыжку…

–Это судьба, судьба!– Сочным баритоном вещал Хасан.

– Ярко светило солнышко, и Колобок, напевая свою песенку…

– «Я от бабушки ушел! И от дедушки ушел!»– Хриплым фальцетом запел Хасан.

Кирилл Иванов, ведущий «Вечерней волны», поставил стакан с чаем на стол и красноречиво покачал головой. В отличие от него собравшиеся за стеклом покатывались со смеху. Выступления этой троицы всегда превращались в стендап-шоу.

– И вдруг лисичка почувствовала запах,– детским голоском пролепетала Храмцова.

– Съестного!– Рявкнул Шпарак.– Она почувствовала запах Колобка…

– «И от Зайца ушел! И от Волка ушел!»– продолжал напевать Хасан.

Иванов снова покачал головой и посмотрел в окно. На город медленно опускались вечерние сумерки. И город утонул в море огней. Они расплескались от горизонта до горизонта. Огни любви и надежды, думал Иванов, глядя на них. Как много света и уюта дарят эти огни. Родители возвращаются с работы и целуют любимых детей: «Как успехи в школе?» Кто-то получил двойку, кто-то хорошую отметку, кто-то подрался, кто-то влюбился. Но на самом деле все счастливы, особенно дети. Для них пока что все в радость. Пока что для них родители – самые лучшие и самые добрые люди на свете. Жизнь еще не отравила их недоверием, корыстью, предательством…

– «Ам!» – только и сказала Лиса!– Рявкнул Бикташев.

– Тут и сказке конец!– Рьяно объявил Шпарак.– А кто слушал – молодец!

– А кто скушал, еще больше молодец!– Добавил Хасан.

– Мораль сей сказки, дети, такова,– сказала Храмцова.

– Не пойте и не прыгайте! Не стойте, не пляшите! Там, где идет строительство или подвешен груз!!!– Пропел Шпарак.

– И самое главное – не разговаривайте с незнакомцами!– Кивнула Ирина.

– И с незнакомками,– поддержал ее Бикташев.

– Вот такой вот – конец!– Объявил Шпарак.– Пока-пока!

У них отключили микрофоны и запустили по каналу блок коммерческой рекламы. Хасан посмотрел на своих коллег и усмехнулся:

– Все, мальчики и девочки. Рабочий день закончен! Спасибо за труд!

Они вышли из студии и остановились возле стекла.

– Время зимних каникул не за горами,– говорил в микрофон Иванов.– Туристическое агентство «Баттерфляй» предлагает горожанам великолепный отдых в горах Чехии.– Казалось, бархатный голос ведущего «Вечерней волны» обволакивает слушателей облаком гипнотических грез.– Лучшие зимние курорты Европы – ждут вас!

– А неплохо получилось, да?!– Шпарак вынул из кармана сигареты и предложил Ирине.

Они закурили, Хасан же нашарил в кармане упаковку жевательной резинки и выбил на ладонь две подушечки – курить он бросил несколько лет назад.

Ирина делала неглубокие торопливые затяжки и смотрела на Иванова за студийным столом. Для его сегодняшней программы она приготовила очерк о странах Скандинавии.

– Ирина, ты идешь?– Спросил девушку Бикташев.

– Нет, я задержусь. Хочу послушать, как Кирилл Андреевич озвучит мой текст.

– Милая, оставляю тебя с неохотой. Но что ж поделать,– Шпарак потянулся к ней, но Храмцова ловко увернулась от поцелуя.– Хотел бы я быть Ивановым,– сказал он Хасану уже на улице.

Бикташев задумчиво посмотрел на Шпарака и покачал головой.

– А с тобой-то что?!– С неожиданной иронией спросил тот.– Аня?.. И именно, но не только лишь поэтому, я предлагаю ресторацию!– Уже совсем другим тоном объявил Шпарак.– Предлагаю, как следует напиться и забыть обо всем! В который уже раз…

– Нет, дружище! Мы пойдем другим путем!

– Плохо, Хасанчик! Очень плохо!– Усмехнулся Шпарак.– Накручиваешь ты себя и совершенно напрасно!

– Ладно уже!– Оборвал его Хасан.– Удачного вечера! И не забывай, завтра ровно в одиннадцать в студии! Похмелье – не отговорка!