Касатоныч. Забытые Острова. Одиночное плавание

Но Ссанёк не знал о той подковёрной возне, и всё принимал за чистую монету. Чего и как — уже и не важно. Когда влезли на объект, взяли товар, тут-то и началось самое месилово! Обложили со всех сторон, как будто заранее знали. Ссанёк и подумать толком не успел что да как, не растерялся, не зассал — нет, просто не столь шустёр оказался… Тех пацанов, кто стоял на стрёме и вне укрытий — положили в пять сек. Остальные всосались в стены. Ссанёк, сжимая в руках любимый калаш-укорот, снятый им же с убиенного мента, ждал. Кто ссучился, и что гаду вломят? Всё потом! Сейчас эта байда не важна! Главное — выбраться! Фортуна, не подведи!

У самых ног стукнулась и закрутилась Ф-ка. Ссанёк молиться не умел, он и в церкви-то отродясь не был. Как всегда в жарких случаях, он яростно попросил свою покровительницу.

— Не подведи!!!

Услышала ли? Так ли поняла???

Всё вокруг закрутилось, полетело куда-то.

Ссанька шваркнуло в траву, где вывернуло на изнанку. Проблевавшись и осмотревшись вокруг, он продолжил изливать содержимое своего организма, но уже в словестно-поносном свойстве. В потоке брани наметилась одна здравая мысль. «Вот так е****ло!»

Опустим детали…

Помогла? Живой! По всем раскладам — не должен был бы… Ссанёк любимец Фортуны — бесспорно! Если Она его закинула сюда, значит так и нужно, и здесь всё будет ништяк! Тогда чего ж он лаятся?

Он встал и осмотрелся в своих новых владениях.

Запиликал пейджер… Нихера себе фигня?…

Кастатоныч, «вот кто-то с горочки спустился — кого нам в гости занесло?»

Завидев нового человека — взял костыли. Я всю жизнь боролся с гравитацией за равновесие. При знакомстве с неизвестным нужно стоять ро́вно.

К нам приближался мужик. Ростом повыше меня. (Для справки: мой рост метр восемьдесят два.

) Про себя отметил — в плечах-то пожиже меня будет. А в остальном… Браток из девяностых. Как не опиши, браток, и есть…

Бритый почти под ноль, только чёлка слегка отпущена. Круглое лицо, рубашка с длинным рукавом, грязно-зелёного цвета с тёмной полосой, начинающаяся справа от воротника и так и идущей вниз до ремня. Вот ремень шикарный, из натуральной кожи, широкий, без заклёпок и дырок видать по-минимуму. Брюки камуфляж. Высокие ботинки армейского образца с длинной шнуровкой. В одной руке бушлат, похожий на армейский или ментовский. Другая спокойно лежала на здоровенной сумке. Но главное — на пузе качался АКС-74У! Ого, это серьёзно!

Видел я эту машинку. Вблизи. Не дулом в меня, нет. Тут недавно ехал по Тверской области в Икарусе, зашёл наряд милиции. И один остановился около меня. Я так и прилип глазами к «машинке». Уж потом расспросил кого надо, что за Вещь!

— Здорова, терпилы. Вечер в хату? Молчите, не знаете как отвечать правильно — верно поняли. Кто ещё есть? Никого? А за главного кто — ты, урод? А вот и я! Что, нежданчик словили? Не бзди, сразу не порешаю. — Подошедший откровенно лыбился. По холёной роже было видно — сыт, пьян и доволен собой.

Проходя мимо он слегка толкнул меня в спину. И, много ли мне надо? Конь о четырёх ногах — и тот спотыкается, а я… на двоих запасных… Вот и полетел лицом вниз.

— Чего ты на ногах не стоишь, убогий⁈ — по голосу было ясно, что он удивлён.

— Ээй!

— Слыш, Мочалка, не гунди, а? Я его не бил. Меня зовите Ссаньком.

— Оно и видно! — не удержался я, кряхтя в партере.

Ссанёк развернулся и сходу заехал мне в живот ногой. Моментально померк свет, отключили воздух и все звуки доносились через свист в ушах.

— Чё ж ты делаешь-то?

— И это я ещё любяя… — ухмыляясь протянул Ссанёк. — Впрочем, я сёдня добрый. Отвесил фофана для знакомства и будя пока. Помоги убогому а я, пожалуй, отдохну. Жраать дай! Потом поможешь, ш-шалава. Не видишь штоль — Козырной пришёл, а ты на мизер кидаешься.

Может быть Августу надоело смотреть на все безобразия, творящиеся на его территории. Или может потому что животные чувствуют потенциальную угрозу. Или пахло от нового порохом и смертью… Бог весть почему, но Август, подобрался сзади и боднул Ссанька!

Ссанька здорово шатнуло.

— Ты чё, шашлык, творишь, мля, пулю захотел-на? — Ссанек пнул его в морду.

Август возмущённо бекнул и начал отходить назад, видимо набирая разгон для нового нападения.

— Ты на кого бекаешь, козззёл! Только попробуй ещё раз так подобраться — порешу-на!

— Он не «козёл», он — баран, — толком не продышавшись я подал голос. Сейчас нельзя оставлять Настю одну. Хотя бы так. — Август, не надо! Отойди, сами разберёмся!

Как ни странно, услышав мой голос, баран стал успокаиваться. Но потом весь вечер так и косил недобрым глазом на обидчика и близко не приближался.

— Тогда он баран, а ты — козёл, понял-на⁉ — Ссанёк потирая бочину, скинул сумку у стены овчарни. — Как я скажу — так и будет! А вот она — овца, — показав на Настю, — ей вообще слова не давали! — И, уже, в сторону Августа, погрозив пальцем — Ладно, «кудрявый». Ик. Я тя запомнил! Жди и бойся! На перо поставлю, скоро шашлык замастрячим.