Касатоныч. Забытые Острова. Одиночное плавание

Он был здоров. И морально, и физически. Чувствовал себя здоровым, если уж совсем точнее. Хотя авторитетные врачи из медкомиссии именно насчет физического состояния что-то, всё же, ему темнили. По своему обыкновению… Перестраховщики, блин!!! «Реабилитация после ранения — это ж такое затяжное дело… Вы ж должны понимать… Не первый раз вы, Александр Сергеевич, у нас в нашем в медцентре обследование проходите. И, если, в прошлые разы мы вашему напору уступали, то теперь — нет! Категорически. Даже и не просите. Надо так! Вам надо отдохнуть, возможно что и несколько лет. И никакой тяжелой изнурительной работы, запредельных нагрузок, стрессов… Свежий воздух, усиленное и разнообразное калорийное питание. Распорядок дня.». Так они и говорили… Уклончиво… Ну вот так уж случилось!

В его детстве в семье не было ничего плохого — только хорошее, доброе, позитивное. Да-да, и такое тоже бывает! Редко? Как посмотреть. При правильном воспитании и отношении людей друг к другу — обычное явление. Ни громких скандалов, не тяжелых затяжных разводов, ни алкашей, даже и среди соседей. Среда такая… Повезло, скажете? Да нет — это-то и должно бы быть и стать нормой. Жаль, не у всех и не повсюду такое… Смерти? Да. Он их тоже видел, как навсегда уходили люди. Папа снимал шапку, а когда был в форме — отдавал честь. А мама подходила к женщинам в толпе, о чём-то разговаривала…

Помнил как и его семья шла за гробом. Умерла его прабабушка. В памяти осталась её добрая морщинистая улыбка, запах ванили с корицей, и вкус мягкого, ещё горячего хлеба, только что вынутого из печи. Она пекла…

Детство прошло среди казаков. С песнями, с вкусными весёлыми застольями. Навыками обращаться с лошадьми. Джигитовкой. К четырнадцати годам он всё это уже умел и сам не хуже других сверстников. Крутил шашкой и получше некоторых. Рубил лозу на скаку. А к шестнадцати — научился управляться и двумя.

Папа — потомственный кадровый военный, офицер. Мама — врач, терапевт. Все выходные вместе, и чаще всего — всей семьей на природе. Палатка, костёр, или у бабушек с дедушками за городом. Песни под гитары… Папа очень неплохо освоил шестиструнную, а мама замечательно играла на семиструнной — закончила музыкалку по классу гитары.

Сначала пели под две гитары, а после подтянулись ещё четыре. Знаете как на Руси говорят? «Один ребёнок — это не ребёнок. Два ребёнка — это пол ребёнка. Три ребёнка — вот это Ребёнок!»

А у них в семье было четверо! Во как! Вначале родился он — Сашка, старший, первенец, а через год и ещё тройня! Повезло! Сестрёнка и два брата-акробата! Вечно чего-то выделывают и норовят вскарабкаться повыше от земли. То на дерево заберутся, то на крышу. Сестрёнка за ними присмотри — брата позови, он их снимай-спасай. Да так, чтобы мама не заметила. И, если, всё ж, и узнает про что-то — упросить чтобы папе не рассказала! Ну а он сам — заводила и авторитет для младших. Наравне с отцом. Так и росли — дружно и весело. Шумно, конечно же — это ж дети, всё-таки, а они долго тихо себя вести не могут. Чать, не скучные книжные очкарики

, а живые и неунывающие непоседы… Но соседи никогда не жаловались на шум, потому как если что — к ним же и обращались за помощью. И к родителям, а потом уж и к детям тоже. Каждый общий семейный отпуск — у воды, облазили весь берег Крыма. Под парусом!

В четырнадцать лет — Севастопольское президентское кадетское училище. В шестнадцать — Рязанское общевойсковое. Не с отличием, чуть-чуть недотянул, но очень на хорошем счету был, и там и там. Через два года — лейтенант. Затем В ойска Д яди В аси. А там его заметили и оценили. Так и попал в очень специфическое

подразделение… Ну, в общем-то, про него обычно не всем подряд-то и рассказывают, но оно, тем не менее — есть. И работает, и, при том, весьма эффективно.

Служил я не за звания и не за ордена.

Не по душе мне звездочки по блату,

Но звезды капитанские я выслужил сполна.

Аты-баты, аты-баты…

Иногда командировки в тааакие горячие точки и ситуации попадать доводилось, что… Короче — там реально жарко, всегда, во всех смыслах. В общем, чего уж там скрывать, вся их служба там — одна сплошная непрерывная командировка. Постоянно! Чуть ли не нон-стоп, с редкими короткими отпусками…