Кассандра

Уходя из оставленных селений, троянцы прихватили с собой и все полагающиеся припасы, так что в лагере захватчиков через некоторое время возникли трудности со снабжением. Тем более что бесплатно армию в те давние времена не кормили: продовольствие приходилось покупать у приезжих купцов либо выменивать его на захваченную добычу.

Отбив несколько штурмов, троянцы настолько уверились в своей силе, что свои военно-спортивные тренировки стали проводить вне городских стен.

Наткнувшись на решительный отпор, ахейцы изменили тактику. Они стали вести себя коварно, занялись убийствами и грабежами, в чем особенно преуспели сын Оилея Аякс и сам Ахилл.

Среди совместных детей Приама и Гекубы был и совсем юный Троил, которого особенно любила вещая Кассандра, часто плакавшая оцого, что ей была известна участь, ожидающая ее младшего брата.

Некоторые древнегреческие историки (среди них Аполлодор и Ликофрон) утверждали, что настоящим отцом Троила, да и Гектора, являлся сам Аполлон. По крайней мере, погиб этот отрок именно у стен алтаря Аполлона Фимбрейского, на том самом месте, где позднее Парис сразит Ахилла и пойдет под жертвенный нож сестра Кассандры Поликсена.

Кассандра не раз предостерегала брата, как утверждает Сенека в «Агамемноне», но даже подросток не поверил любимой сестре.

Нужно сказать, что Сенека в этой драме рассказывает о таких предсказаниях Кассандры, о которых не упоминают другие авторы.

В безумных видениях ей представляются и ужасающая смерть отца, и гибель братьев — Гектора, Троила и Деифоба, и своя собственная близкая гибель со всеми ужасами Аида. Подавленная такими видениями, она, как об этом рассказывает хор, падает бездыханная навзничь.

Известны два предсказания Кассандры, связанные с именем ее старшего брата, Гектора, главного защитника Трои.

В первом из них она пророчествует о гибели отважного героя от руки героя ахейского, Ахилла, мстящего в данный момент за смерть своего друга Патрокла, которого многие исследователи признают как бы за двойника сына Пелея.

На этот раз Приам с Гекубой если и не поверили до конца «лживой» вещунье, то были очень обеспокоены за судьбу Гектора в силу своей родительской любви.

Приам решил убедить сына отказаться от битвы с Ахиллом:

«Гектор, возлюбленный сын мой! Не жди ты сего

человека

В поле один без друзей, да своей не найдешь ты

кончины,

Сыном Пелея сраженный: тебя он могучее в битвах!»

Вторит мужу и мать Гектора, Гекуба, обнажив перед сыном иссохшую материнскую грудь:

«Сын мой! Почти хоть сие, пожалей хоть матери

бедной!

Если я детский твой плач утоляла отрадною грудью,

мужа,

В стены вошед, отражай; перед ним ты не стой

одинокий!

Если, неистовый, он одолеет тебя, о мой Гектор,

Милую отрасль мою, ни я на одре не оплачу,

Ни Андромаха супруга; далеко от нас от обеих

В стане тебя мирмидонском свирепые псы

растерзают!»

Гомер вложил эти слова в уста Приама и Гекубы, но те, в свою очередь, просто повторили предсказание Кассандры, которая понимала, что ее речи не вызовут у брата решительно никакого отклика.

Гектор же не мог уклониться от боя по двум причинам.

Во-первых, он понял свою ошибку, совершенную тогда, когда не укрылся с войском за стенами Трои прежде, чем в битву вступит Ахилл, а во-вторых, он поверил богине Афине, обещавшей свою помощь, которой он впоследствии так и не дождался.

Ахилл, как и предсказывала Кассандра, одержал победу, после чего продырявил ноги погибшего, продел сквозь них крепкий ремень и привязал к колеснице. Он уколол коротким дротиком коней, и колесница поволокла тело великого троянского героя в стан ахейцев.

Второе предсказание пророчицы свершилось тогда, когда она первой увидела Приама, возвращающегося с трупом старшего сына. Только после этой сцены поверил Кассандре еще один человек — вдова ее брата Андромаха, теперь твердо знавшая, что великая Троя действительно падет, а всех троянок греки уведут, пленив их. Будет при этом убит и ее сын Антианакс.

Возвращение Париса

После того как на несостоявшейся свадьбе Ахилла погибли оба жениха — сам Ахилл и первая любовь Кассандры Кореб, — здоровье троянской пророчицы резко ухудшилось. Она все реже приходила в себя, проводя большую часть своей обессмысленной жизни в объятиях глухого безумия.

Мрачные видения витали перед ее глазами, но одно из них повторялось ежедневно: скорченное тело Париса с застывшим на лице выражением ужаса.

Тем временем Одиссей, предпочитавший, как некогда Ахилл, действовать из засады, подслушал слова троянского прорицателя Гелена, говорившего о некоем способе, которым можно овладеть Троей.