Кастанеда. Код иной реальности

– Причем из самых могущественных, – сказал он. – Единственное, что может тебя уберечь – его страх. Сейчас он тебя очень сильно боится; но я совсем не уверен в том, что так будет всегда. Как только он выяснит твое истинное положение среди магов, ты останешься с ним один на один – в лучшем случае.

– В лучшем случае? Как это понять?

– Так, что он может объединиться против тебя с другими магами – и тогда тебе точно придет конец. Вот почему Хесус и Фернандо должны охранять тебя. Сколько это продлится, я не знаю. Возможно, несколько дней, а, возможно, и несколько лет. Во всяком случае, сегодняшнюю ночь они проведут в твоем номере, тем более что его размеры вполне позволяют принимать гостей.

* * *

Я устроил обоих донов в спальне: кроме кровати, там был еще и диван, а сам переместился в гостиную. Мы прекрасно провели остаток вечера: и дон Хесус, и дон Фернандо оказались интересными собеседниками, умными и тактичными. Очень давно общение не доставляло мне такого удовольствия.

Мы уже готовились ко сну, когда раздался телефонный звонок. Звонили со стойки регистрации. Меня предупредили, что в мой номер направляется джентльмен. Хесус и Фернандо среагировали моментально. Они попросту исчезли. То есть я понимал, что они находятся рядом, но обнаружить их не представлялось возможным: они в самом прямом смысле слова растворились в воздухе.

Моим поздним визитером был дядя Джордж: в руках он держал бронированный кейс внушительных размеров. Бестфренд пришел меня покупать. Я помнил слова Кастанеды о том, что главное оружие против него – его собственный страх, а потому не стал делать вид, что огорчен дневным инцидентом.

– Мне кажется, мы договорили, – сказал я, усиливая первое внимание слева и сзади (союзник был рядом).

– Яков, мой мальчик, не сердись, – тяжело произнес он. – Я не хотел сделать тебе ничего дурного.

– Вот как? – усмехнулся я. – А мне показалось – наоборот.

Он посмотрел на меня исподлобья; в его взгляде я уловил смесь страха и восхищения.

– А птенец-то неплохо оперился, – процедил Бестфренд. – Признаться, подобной прыти я от тебя не ожидал. Но тем лучше, – он вдруг оживился. – Значит, мы с тобой на одной стороне.

– Не уверен, дядя. Ты зря принес деньги: я повторю тебе то же, что говорил днем. Оболы находятся у меня на сохранении. Ни отдать, ни продать я тебе их не могу.

– Погоди, Яков, не забегай вперед. Сначала послушай меня. Я пришел только для того, чтобы ты меня выслушал – ты же можешь сделать дяде это маленькое одолжение?

– Хорошо. Но без этих твоих штучек, пожалуйста, – не без некоторой угрозы сказал я.

– Конечно, конечно! – засуетился Джордж. – Я уже понял, кто ты такой, и – поверь – не имею ни малейшего желания мериться с тобой силами. Зачем попусту расходовать то, что можно объединить?

– Слушаю тебя, дядя.

– Все, чего я желаю, Яков, – вкрадчиво начал он, – показать, какой великий шанс выпал нам обоим. Да! – лукавить не буду: я здесь имею большой интерес… Но путь, который сейчас открылся перед тобой, приведет тебя к такой власти, о которой ты даже не догадываешься. Яков, я знаю, как ты пролетел с отделом закладных… однако поверь: все эти карьерные перспективы, что сейчас кажутся тебе ошеломляющими, – ничто по сравнению с тем образом жизни, который ты сможешь вести, если согласишься на сотрудничество. Ты увидел кейс и решил, что я принес тебе деньги? О нет: я вовсе не собираюсь покупать у тебя оболы. Ты не хочешь расставаться с ними? – понимаю. И не расставайся! Держи их при себе, они твои, я признаю это; только употреби их грамотно, используй их Силу для нашего общего дела.

– А в чем же заключается это ваше дело? – спросил я.

– Совсем скоро поймешь, сынок, совсем скоро! – радостно воскликнул Джордж. – А сейчас позволь один вопрос. Много ли тебе известно об этих оболах?

Я пожал плечами.

– Обрядовая монета, в Древней Греции ее клали под язык умершему – считалось, что без этой платы Харон не перевезет его душу через Стикс… Что-то нужно знать еще?