Кастрюлька с неприятностями. Принцы только такое всегда говорят... Семь гвоздей с золотыми шляпками (3 в 1)

— Нет, увы… — Дэн на глазах потускнел. — Три месяца она торчала в Люнденвике, а стоило ею заинтересоваться, сразу исчезла. Жила она в арендованном доме, срок аренды закончился, и она уехала. Куда — хозяин не интересовался.

— А что, она пришла с улицы, и он ее поселил?

— Нет, было рекомендательное письмо. Но от кого — он не помнит, и найти его не смог, хотя при моих ребятах добросовестно перерыл всю почту.

— Баронесса и сперла. Ой, то есть простите, расслабился — похитила! — прокомментировал мэтр, дожевывая соленый огурец.

— Мэтр, а магический поиск?.. — спросила я.

— Она ухитрилась не оставить ни одной личной вещи — даже смятой бумажной салфетки.

— Но ведь есть дом! В доме она прожила три с лишним месяца, съехала день-два назад — следы ауры должны были остаться.

— Госпожа фон Бекк, ну как вы себе представляете магический поиск с домом на привязке?

— А заклинание тождества?..

Мэтр медленно покачал головой. Ну да, разумеется — эльфы разработали это заклинание совсем недавно по эльфийским меркам, лет пять назад, и не торопились внедрять его повсеместно. Но каков Риэль! Давая мне несколько необходимых формул. Он дал и эту, со словами: «Я полагаю, это тебе понадобится в самое ближайшее время». У него что, еще и дар предвидения?

Я достала коммуникатор, открыла записную книжку и нашла нужную запись.

— Заклинание магического тождества. Эльфийское. Теперь сработает?

Мэтр Корстон вцепился в мой коммуникатор и пропал для общества.

Я повернулась к Дэну.

— Ладно, а лакей? Бенсон?

— Бенсона взяли, петь он начал еще арестной бригаде. А уж следователю рассказал все, что знал, и чего не знал. К сожалению, знал он немного. Баронесса его привлекла к своим делам, попросту поймав на горячем — он пытался что-нибудь стащить из оставленной сумочки. Она платила за небольшие поручения, потом велела подсунуть одному из гостей «заряженную» рюмку…

— Заряженную? — я не поняла термина.

— Ну, в данном случае — каким-то наркотиком, по-видимому, потому что через короткое время человек стал вести себя неадекватно, и был отослан из дворца.

— Ясно.

— Ну вот, дальше — больше. Ему поручили подлить в лимонад в бокале одной юной леди «Бешеного кролика»…

— Какие мерзавцы! — прервал Дэна мэтр Корстон. — Так вот почему!.. Простите, я должен поговорить с коллегой!

И он решительно отправился куда-то к выходу.

— Мэтр! — окликнула я его. — Если вы хотите связаться с кем-то, то лучше сделать это из кабинета. Да и вообще — вы ведь закончили ужин? Давайте переберемся к Норберту, его ведь все это напрямую касается.

Мы поднялись по лестнице на второй этаж. Я шепотом спросила у Дэна:

— Что такое «Бешеный кролик»?

— Такой мерзкий наркотик. Человек, который его принимает, перестает воспринимать все окружающее и становится одержим только сексом. В любой форме. Не все выживают, в частности, та девушка — не выжила…

— Какая гнусность…

Мэтр уже связался по коммуникатору с кем-то и разговаривал, стоя в конце коридора. Мы с Дэном вошли в кабинет Норберта, оставив дверь открытой. Корстон присоединился к нам через несколько минут.

— Простите, пожалуйста, — сказал он. — Дело в том, что это была внучка моего коллеги и старшего друга. Единственная внучка, и родители ее погибли год назад при крушении дирижабля…

Все промолчали — ну что тут можно сказать? Подонок ради нескольких монет разрушил жизни многих людей.

— Надеюсь, его повесят, — сказала я. — Надеюсь, ради такого мерзавца его величество отступит от своих правил гуманизма, и подпишет смертный приговор.

Норберт посмотрел на наши невеселые лица и открыл дверцу бара.

— Келимас или аквавиту?

Глава 30

Вальдрун прислал коротенькое сообщение, что он снова в отъезде, на сей раз — в Клакманнашир. Удивительно, как, оказывается, много развелось казнокрадов в славном королевстве Бритвальд!

Время летело вперед.

Баронессу не отыскали, но след ее формулой магического тождества нашли быстро. Толку в этом не было никакого, потому что вел этот след на юг, через пролив, в королевство Спанья. Славилось оно вялеными окороками, апельсиновыми рощами и маслиновыми плантациями, а также чрезвычайной любвеобильностью тамошних мужчин и женщин, и их неизмеримой, истовой верой в Единого. Нас, граждан Бритвальда, они считали холодными островитянами, вере в Пятерых богов искренне ужасались, и неохотно, но в больших количествах продавали апельсины. Преступников же не выдавали никогда. Баронесса могла сидеть там хоть до второго Открытия Дорог. Конечно, при этом она не могла никак повредить «Оленьему рогу», но кто дал бы гарантии, что еще какой-нибудь Бенсон из числа ее подручных не кружит по Люнденвику?

Кто-то ведь пробирался к нам, и не один раз — а закутанная неопознаваемая фигура никак не могла принадлежать тому же Бенсону, ибо была в полтора раза меньше.