Катастрофа бронзового века

Если же укреплённая цитадель ещё и была расположена на острове или на побережье, то осада без морской блокады вообще превращалась в безнадёжное занятие — поскольку всегда находились варианты беспроблемного пополнения запасов оружия, продовольствия и воды.

Поэтому, к началу ХIII века до н. э. на побережье Малой Азии и на островах Эгейского моря, по сути дела, сложилась уникальная ситуация.

Во многих местах этой «серой зоны» Восточного Средиземноморья между Аххиявой и Хеттской Империей возникают мелкие государства и независимые города, зачастую со смешанным населением, номинально — под ахейским или под хеттским главенством, но проводящие на свой страх и риск достаточно независимую экономическую и государственную политику. Впрочем, у большинства приморских политических образований был один весьма существенный недостаток: они не располагали надежной экономической базой, а дававшая им средства к существованию посредническая торговая деятельность могла быть нарушена любой переменой политического или экономического характера, стихийным или климатическим бедствием.

А поскольку здесь не существовало также более реальной политической силы, которая была бы в состоянии поддерживать порядок на море, то в Восточном Средиземноморье стал процветать в крупном масштабе морской разбой, о чем рассказывает и Гомер в своем только отчасти вымышленном повествовании о том, как «Одиссей с дружиной отважных добытчиков поплыл во отдаленный Египет» («Одиссея», XVII.425–426). От такого рода предприятий до разбойничьих нападений на земли других государств, даже намного более сплоченных и могущественных, оставался всего один лишь шаг.

Надо сказать, что вооружение тогдашних жителей побережья Малой Азии и островов Эгейского моря было более качественным, нежели у основной массы египетской пехоты.

Вот реальный микенский бронзовый доспех того времени:

Как видите, с египетским пехотинцем такую «консервную банку» и сравнивать-то нечего, если бы не 5 миллионов населения Египта — шансов на победу у таких вот египтян совершенно бы и не было:

Это изображение военной экспедиции царицы Хатшепсут в страну Пунт.

Конечно, для жителей страны Пунт (скорее всего — это территория современного Сомали) появление организованной и обученной египетской пехоты было немалым сюрпризом. Для эгейских же и малоазийских «джентельменов удачи» египетская пехота представляла определённую опасность лишь своей многочисленностью. Если успевала организованно подойти на место разборок с тогдашними «корсарами южных морей».

Надо сказать, что часто к концу XIII века приурачивают появление у северных народов, в первую очередь — ахейских греков, ещё одного «страшного оружия» — длинного дорийского железного меча, называемого ещё

Naue II, который значительно превосходил по длине и прочности египетское и хеттское холодное оружие. Вот этот красавец:

Надо сказать, что наибольшее количество этих красавцев всё же найдено в Северной Италии и бывшей Югославии, где они, судя по всему, и были изобретены — 100 и 130 штук, соответственно. На всей территории Греции, Малой Азии и Кипра обнаружено лишь 38 мечей такого типа, по сравнению с сотнями штук медных и бронзовых мечей — достаточно немного. Кроме того, все находки датированы датами 1200 г. до н. э. и позже — то есть, приурочены уже к третьей, самой сильной волне «народов моря».

В общем, хорошее оружие у малоазийских и эгейских корсаров всегда было и они были вполне в курсе всех «военных инноваций» того времени.

Поэтому, в силу своей наёмническо-пиратской структуры, как я уже писал, вся эта эгейско-малоазийская вольница активно использовалась как хеттами, так и египтянами в противостоянии друг с другом. Так, в битве при Кадеше, племя шерденов сражалось на стороне египтян, в то время как племя лукка и племя дарданов — на стороне хеттов. Дарданы (DRDN) тоже, кстати, неплохо укладываются в тогдашний малоазийский муравейник — судя по всему, название пролива Дарданеллы произошло именно от названия этого племени.

Аналогичная ситуация складывается и при анализе хеттского дипломатического архива из Хаттусы — «серая зона» греческих островов и малоазийского побережья, перманентно зажатая между Империей хеттов и Микенской Аххиявой постоянно присягала то одному, то другому правителю.

Уже к концу царствования Рамзеса II Великого наёмники из Греции и Малой Азии служат повсюду. Многие военные полки проходят военную реформу: вместо египтян полки комплектуются иностранцами — ливийцами, нубийцами, шерденами и другими жителями Средиземноморья. Так, отнюдь не по своей воле первые европейцы — шердены — попадают в Нубию. В свою очередь нубийских стрелков посылают служить на север — в Нижний Египет, в Сирию, в Южную Палестину и в города Верхнего Египта.

Аналогичную практику проводит и Хеттская Империя. Наёмники попадают во многие гарнизоны. Так, статуэтка, поразительно похожая на воина шерденов (в рогатом шлеме) обнаружена на Кипре, входившем в зону хеттского влияния: