Катастрофа отменяется

Начальник водхоза доложил, что необходимые меры по сокращению сброса воды предприняты. Посевы на поливных землях уже начали кущение, три — пять дней без полива они обойдутся. Но если задержать полив на более длительный срок, часть посевов погибнет. К заседанию он попытается подготовить прогнозы на бесполивный урожай, диаграмму возможного усыхания посевов, график отключения предприятий местной промышленности от водного снабжения. Запасы питьевой воды для городов зарезервированы на пятнадцать дней. Если призвать население к экономии воды или нормировать ее выдачу, можно продержаться и три недели. Но не больше.

Дежурный принимал эти сводки, прогнозы, предположения, записывал цифры, и ему хотелось пить, губы пересыхали, словно засуха уже дышала прямо в лицо. А за окном здания на площади уютно журчал фонтан, по улицам шли поливальные машины, и тонкие струи и веера воды достигали вершин молодых деревьев. Дежурный поглядывал в окно, даже и не сознавая, чего он ждет, что его там беспокоит, как вдруг толстая струя фонтана вспыхнула на солнце последний раз и упала вниз, умирая. Только жиденькая струйка еще шевелилась в пасти льва, которую раздирал могучими руками витязь Фархад. И стало словно бы еще труднее дышать. Зеваки, которые толпами собирались у фонтана, сразу почему-то поскучнели и начали расходиться, хотя они еще не знали об угрозе, наступавшей на город.

Дежурный прошел к окну и задернул штору.

2

Капитан Малышев только что вернулся с учебных занятий своего батальона и прошел в офицерскую столовую.

Он изнемог от жары еще на занятиях. На желтом каменистом плацу солнце отражалось от каждого осколка, всякой гальки, нещадно било в глаза, и хотелось одного: зажмуриться, чтобы не видеть этой жары. Жара не просто охватывала тело раскаленным воздухом, когда кажется, что на каждый сантиметр кожи ощутимо давит само солнце, жара стала еще и видимой. Она крутилась в пустыне плаца вихрями, вставала столбами, мерцала какими-то лиловыми переливами, и было трудно понять, мерещится ли все это или атмосфера и на самом деле раскалилась до фиолетового свечения, как кусок железа в горне кузнеца.

Лучше всего было бы искупаться. Но в небольшом пруду-хаузе, возле которого разбит лагерь, недавно обнаружили коварного червяка — ришту, и санитарный врач запретил купанье до полной очистки водоема. «Ришта, — сказал он, — может жить в человеческом теле, — это вам не пиявки: те насосутся крови и сами отвалятся. А ришта только того и ждет, чтобы неопытный купальщик хоть одну ногу в воду опустил. Тут эта ришта прокалывает кожу и откладывает свое потомство в живое тело, а потом его извлекать приходится хирургу…»

Впрочем, эта лекция не остановила удальцов, кое-кто продолжал купаться. Но через несколько дней хирург госпиталя приказал поставить на плацу операционный стол, вызвал делегатов от всех рот и батальонов и в их присутствии произвел операцию по извлечению ришты из ноги одного такого удальца. Действовал врач по-старомодному, как лечили ришту местные знахари — табибы. Надрезал кожу и принялся наворачивать плоское, тонкое тело ришты на ручку скальпеля. И тянулась эта операция чуть ли не весь день. Правда, местные знахари — табибы — тянут одного паразита целую неделю, дают больному отдохнуть. Вытянут немножко, намотают на деревянную палочку, потом палочку привяжут к тому же месту на теле больного, прибинтуют, а назавтра опять потянут. Сейчас врач действовал без такой излишней жалости, прямо по закону: заслужил — получай! Когда ришта начинала сопротивляться, он спокойненько распарывал мышцу больного, не глубоко, чуть-чуть, и опять мотал себе да мотал. Но после этой наглядной агитации удальцов больше не находилось.

Можно было сходить в душ, но что это даст, если баки с водой сейчас раскалены так, будто в них варится суп. Капитан повернулся спиной к окну, за которым крутилось фиолетовое марево, и принялся за плов. С утра у него еще была надежда, что по окончании учений командир полка смилостивится над ним и отпустит в город хотя бы до двадцати четырех, ведь сегодня воскресенье… Но после ЧП на учениях батальона на такую милость надежды придется отставить.