Катерина

Как бы Катя не уверяла себя в обратном, приезд дяди будоражил каждого члена семьи. Это утро никак нельзя было назвать обычным. Чета Лариных ни разу не поругались, а Катерина было настолько сосредоточена, насколько ей позволяло ее воображение. Трудно было представить Катю, которая более, чем в тот день, была заинтересована в цвете кофты Элеоноры, яркости помады Лизы и в возмущенных восклицаниях матери о совершенно неудобном и бессмысленным приезде дяди Максима. Возможно, будь Катерина собой, она бы давно заметила ту странную встревоженность во всех поступках членов семьи, вызванную таким пустяком, как приезд дяди. Она бы давно бы погрустила над недалекостью семьи, и, впрочем, невысоких стандартов их развлечения. Ведь, в жалком городишке, где главной темой были сплетни о новой машине соседа и жалобами на грязный подъезд, девушкам приходилось радоваться приезду какого-то давно забытого родственника. Несомненно, Катерина знала о глупости и смехотворности такого положения дел, однако приезд дяди Максима почему-то не вызывал в ней того пренебрежения к местным обычаям, как обычно бы вызвал. Возможно дело в том, что Катерина чувствовала приближение чего-то нового с приближением машины таинственного родственника. Юное сердце жаждало вырваться из той среды, в которой находится не по своей воле. Казалось, человек извне провинциальной среды подарит ей те долгожданные новые идеи, которые, Катерина не сомневалась, витали в Москве как стая птиц. И только об одном молила Катерина, чтобы эти птицы оказались перелетными.

Глава 3. Почти обычный день

Где-то вдалеке послышался рев автомобиля.

– Я уверена, что это он! – в который раз упрямо твердила Элеонора. – Только у московской машины могут так шуршать колеса!

– 

Элеонора, – Лиза, казалось, была единственная в семействе, кто мог до сих пор отвечать Элеоноре на ее ежеминутные утверждения о приезде гостя. – Все машины звучат абсолютно одинаково. Я понимаю, как ты хочешь, чтобы дядя Максим скорее приехал. Но прошу, не забывай, что в любой ситуации нужно уметь держать себя в руках и сохранять…

– Я же говорила! – Элеонор вскочила с дивана. – Это он! Он, он, клянусь вам!

Теперь уже и все остальное семейство услышало приближение машины. Дверь открылась, и на пороге появился мужчина средних лет, в дорогом костюме и черным портфелем. Рядом с ним стоял молодой человек, лет шестнадцати, в джинсах, совсем не сочетавшихся с деловым видом дяди, свитере и кроссовках. Даниил, казалось, совсем не проявлял любопытства к сестрам. Он внимательно изучил дом, немного изогнув бровь, выдавая свое пренебрежительное отношение. Его отец же, напротив, рассматривал своих племянниц, сделав каждой из них, по меньшей мере, три комплимента. Светлана Дмитриевна перестала смотреть на брата мужа, как на врага народа, и, все же передумала вешать его фотографию для метания в нее дротиков. Элеонор же в нетерпенье проводила дядю в гостиную, и даже (надо же какая любезность!) подала ему его портфель. Дядя, хоть и понял этот намек, ничуть не обиделся. Напротив, он с улыбкой стал доставать подарки для родственников. Элеонор достались прекрасные серьги, а Элизабет подарили новые краски необычного искрящегося оттенка. Катерине же достался набор теней и помада. Последнюю такая неосведомленность о ее пристрастиях немного огорчила. Элеонора же, наоборот, обрадовалась, обдумывая, как повежливее спросить сестренку о необходимости для неё такого подарка.

Дядя быстро перестал быть объектом наблюдений Катерины. Даже человек, у которого воображение почти отсутствует, поймет, что дядя Максим явно не тот, кто вдохнет свежий воздух в жизнь девушки. Надежда оставалась только на Даню, однако он всем своим видом показывал, что не желает разговаривать с кузинами. Но это обстоятельство никак не могло помешать Катерине рассмотреть его и определить, подходит ли братец на вышеупомянутую роль спасителя от скуки. Даниил был весьма привлекателен, можно даже сказать миловиден. Невысокая и худая фигура делала Данины движения ещё более изящными. Лицо его было пропорционально, разве что, глаза были немного больше, чем следовало бы. Хотя и это ему можно было простить, так как глаза Дани были именно того невероятного и чарующего голубого цвета. Катерина всегда представляла людей с такими глазами как бывших ангелов, которые решили вернуться на землю ради того, чтобы люди увидели голубизну этих глаз. Еще одной превосходной отличительной характеристикой внешности брата были светло-русые, прямые волосы. Такая внешность ангелочка никак не сочеталась с надменным и холодным выражением лица Даниила. Вестник Катерининых перемен не выдавал никакого стремления познакомиться с ней. Напротив, он, вежливо кивнув каждому из Лариных, пожаловался на головную боль и отправился в комнату для гостей. Катерина решила, что небольшая отсрочка судьбоносного момента не повредит ее счастью, и со спокойной душой стала слушать столичные истории своего дяди.

…