Катрин Денев. Красавица навсегда

Катрин Денев, надеясь найти в Караксе «сына» (как нашла «брата» в Тешине), оказалась заложницей двусмысленной идеи. Впервые спустя тридцать лет после «Дневной красавицы» она обнажает на экране свою грудь в соответствии с «платонически-инцестуальной» логикой фильма. Но в первой же его половине режиссер сажает Мари на мотоцикл и «убивает», после чего фильм становится значительно хуже. Хотя должно быть наоборот: героиня Денев воплощает благополучие и буржуазность, от которых что есть мочи бежит Пьер. И прибегает к темноволосой славянке – Голубевой, кажется, своей сводной сестре, с которой режиссер предлагает ему «вживую» совокупиться.

Хотя фильм наполнен характерными для Каракса поэтическими пассажами и эффектными постановочными приемами, его мир рассыпается на банальные осколки. Сухой остаток: художник должен страдать. Наверное – как и не-художник, впрочем. Но, наверное, он не должен делать это декларативно и напоказ. Иначе он рискует показаться вызывающе несовременным. Каким и показался фильм Каракса на Каннском фестивале 1999 года, где с треском провалился.

Однако участие Катрин Денев в не самых успешных проектах Гарреля и Каракса все равно значимо. Об этом точно написал критик Михаил Трофименков: «Денев обладает уникальной, возможно, интуитивной способностью всегда на протяжении тридцати пяти лет своей звездной карьеры находиться в самом сердце кинематографической актуальности, от Деми и Бунюэля до Тешине. Она словно фокусирует свет общественного внимания на тех, кто живет вне мейнстрима, но ближе всего – к сущности кинематографа. Любопытны те отношения, которые по сценариям героини Денев поддерживают с юными героями и которые, безусловно, отражают ее позицию вечнозеленой патронессы-вамп. У Каракса она мать, игровая «сестра» и символическая любовница Пьера, у Гарреля любовница и символическая мать Поля. У Каракса она погибает в мотоциклетной аварии, приговоренная бегством Пьера в «настоящую» жизнь, в омут вполне литературного «страдания», у Гарреля – пытается покончить с собой, утомленная неспособностью Поля к эмоциональному сочувствию».

Не обретя в кинематографе сына, Катрин Денев совершенно неожиданно нашла человека, который годится ей в отцы – причем не только формально. Речь про португальского гения Мануэля де Оливейру, которому вот-вот в конце этого года исполнится 100 лет. Старше его в мире не осталось режиссеров. Причем режиссеров не почивающих на лаврах, а работающих, да еще как: неутомимый Оливейра продолжает выпускать по фильму в год один другого лучше, и почти каждый из них становится сенсацией в Канне или Венеции.

Что значит для режиссера спортивная закалка: в юности Оливейра был чемпионом-атлетом и циркачом-акробатом. Он известен также как производитель элитных вин, страстный наездник, автогонщик и донжуан. Сын промышленника, он родился 11 декабря 1908 года, но объявлено о его появлении на свет было только на следующий день, он-то и стал официальной датой рождения режиссера. Загадки окружали жизнь Оливейры и впоследствии. Он дебютировал в начале 30-х короткометражным авангардным опусом, только через десять лет снял первый полнометражный фильм, и еще через двадцать – второй. В промежутках занимался виноградниками и осмысливал жизнь интеллектуала при диктатуре Салазара.

Слава пришла, когда Оливейре было далеко за шестьдесят. В общем, это человек, удивительную судьбу которого можно сравнить разве что со столь же потрясающей воображение жизнью Хартли Шоукросса – прокурора Нюрнбергского процесса и разоблачителя советских агентов супругов Розенбергов. Он прожил 101 год и вторую половину жизни занимался главным образом лошадьми. У Оливейры все наоборот: на склоне лет он обратился от лошадей к людям.

Сначала в его фильмах, включая знаменитую сатиру «Каннибалы», не было звезд, и творчество режиссера замыкалось в сугубо португальском контексте, надо признать, не всегда постижимом для иностранцев. Хотя постепенно сначала Франция, потом Средиземноморье и вся Европа признали Оливейру и создали настоящий его культ. Некоторые из его фильмов («Атласная туфелька») к восторгу эстетов длятся по семь часов. Его экранизации Достоевского и Флобера поражают неожиданностью прочтения, настолько, что с первоисточником их связывают какие-нибудь две-три фразы. В эпоху, когда почти не осталось живых классиков, Оливейра делает кино, заставляющее вспоминать Дрейера и Ренуара.

Свалившаяся на режиссера международная известность изменила кадровый состав его фильмов. Первой звездной картиной Оливейры стал вышедший в 1995-м «Монастырь», в котором сыграли Джон Малкович и Катрин Денев. Спустя два года в фильме Оливейры «Путешествие к началу мира» в последний раз появился на экране Марчелло Мастроянни. А в 1999-м вышло «Письмо» с Кьярой Мастроянни в главной роли.