Катуков против Гудериана

7 апреля в районе Бучача соединились части 1–й танковой армии немцев, прорвавшиеся из окружения, и станиславской группировки. Это значительно осложнило положение на фронте. Гитлеровские войска, прижимаясь к Днестру, пытались прорваться к переправам. Отбиваться приходилось с большим трудом.

В армии у Катукова оставалось не более сотни исправных танков, но часто случалось так, что и заправить их было нечем: базы, находящиеся в Черткове и Копычинцах, отрезаны противником. Катастрофически сокращались боеприпасы и продовольствие. Вся надежда на транспортную авиацию. Распорядительный генерал Коньков уже налаживал снабжение армии по воздуху. Каждую ночь транспортные самолеты садились в Коломые, доставляя все необходимое, забирая обратным рейсом больных и раненых.

В непрерывных боях армия понесла большие потери, ослабла. Она нуждалась в помощи. Катуков обращается к Жукову, объясняет сложившуюся ситуацию. Вскоре командующий фронтом прислал 399–й гвардейский тяжелый самоходно—артиллерийский и 72–й гвардейский тяжелый танковый полки. Это — 16 самоходок «ИСУ–152» и 10 танков «ИС–2».[272]

Когда 20 апреля гитлеровские войска двинулись на Городенку, Катуков поставил их на угрожаемых участках. Из 48 гитлеровских танков, подошедших к селам Незвиско и Герасимову, осталось восемь. Остальные были уничтожены огнем самоходок и тяжелых танков.[273]

Силы противника иссякали, и в штаб фронта от Шалина шли короткие донесения: «Противник в течение 24.04.44 активных действий не проявлял, ограничиваются артминометным огнем по порядкам наших войск. Авиация (20–60 самолетов) бомбила районы Жукув, Хацымеж, Бортники, Юзефувка».[274]

Было и настораживающее донесение, адресованное непосредственно Г.К. Жукову:

«Противник в 8.00 26.04.44 силами до пехотной дивизии при поддержке 70–80 танков наступал в южном и юго—восточном направлениях, пытаясь прорвать оборону наших войск и развить успех в общем направлении на Обертын.

Все атаки противника успеха не имели. На отдельных участках фронта ценою больших потерь удалось вклиниться в нашу оборону. Особенно отмечается активность действий минометов противника.

Авиация противника в течение дня в полосе армии не появлялась. Катуков, Попель, Шалин».[275]

Постепенно обстановка менялась в пользу советских войск. К рубежам, удерживаемым 1–й танковой армией, стали подходить стрелковые дивизии 38–й и 18–й армий, в район Колоши выдвинулись две механизированные бригады и танковые полки 4–й гвардейской танковой армии, усилена была и наша авиация, положившая конец господству гитлеровской авиации.

В начале мая 1944 года гитлеровские войска прекратили атаки и перешли к обороне. Можно было с уверенностью сказать: 1–я танковая армия выстояла в тяжелейших боях. Катуков отмечал: «В Черновицко—Прикарпатской операции 1–я танковая армия в период оборонительных боев удерживала, совместно с приданными корпусами 38–й армии, фронт до 400 километров, имея главные силы танкового и механизированного корпусов на направлении главного удара противника из района Станислава».[276]

По приказу командующего фронтом армия Катукова была выведена во второй эшелон, но продолжала занимать танкоопасные направления. 25 апреля — памятный для танкистов день. Приказом Наркома обороны СССР за проявленный высокий героизм и организованность личного состава, за успешное выполнение боевых задач, поставленных командованием, 1–я танковая преобразована в гвардейскую. Корпусам присвоено наименование Прикарпатских, бригадам — Гусятинских, Чертковских, Черновицких, Коломыйских.

ОСВОБОЖДЕНИЕ ПОЛЬШИ

Почти полтора месяца стояла 1–я гвардейская танковая армия в Северной Буковине, находясь во втором эшелоне. Армия набиралась сил, а ее командующий болел. В армейском госпитале ему была сделана операция аппендицита. Немного оправившись после операции, Катуков включился в армейскую жизнь, вскоре предстояли новые бои, начиналась Львовско—Сандомирская наступательная операция.

К лету 1944 года многое изменилось на советско—германском фронте: окончательно снята блокада Ленинграда, советские войска готовились к решительному наступлению на юге страны, на Балтике и в Белоруссии.

Решением Государственного комитета обороны Г.К. Жуков был отозван в распоряжение Ставки, командующим 1–м Украинским фронтом назначен Маршал Советского Союза И.С. Конев.

Произошли изменения и в 1–й танковой армии. Она пополнилась личным составом, новой техникой и вооружением, в мае—июне были получены 150 «тридцатьчетверок» с более мощной, 85–миллиметровой пушкой, 10 тяжелых танков «ИС–2», 19 самоходных установок «ИСУ–152».[277] Огневая мощь армии увеличилась с прибытием тяжелого танкового, самоходно—артиллерийского, зенитно—артиллерийского и мотоциклетного полков.