Катунь Коварная

Еще с вечера Настя уложила свой чемодан и повесила новый костюм для торжественного приема. Проверив несколько раз, все ли она собрала, еще раз проверила все документы и билет на самолет. Убедившись, что все в полном порядке, она немного поужинала, когда уже все спали, и сама тихонько легла на диван, чтобы не будить Анатолия. Анатолий давно привык к тому, что его жена приходит поздно или очень рано. Он знал, что она у него теперь еще и общественный деятель. А основной работы с нее никто не снимал. Правда он не очень понимал, как она добивается таких высоких результатов и успехов, если все время куда-то уезжает. Ну не сами же буренки ставят себе доильные аппараты и сдают молоко Государству. А после того, как ей вручили несколько наград и стали часто показывать по телевизору, он вообще перестал на это обращать какое-либо внимание. Теперь он с соседом Сашкой, перед сном выпивал бутылочку красненького или даже две. А потом ложился и отворачивался к стенке и крепко засыпал. А то и бывало, что и на работу не ходил по несколько дней. Но и там его уже знали, что его жена передовица и относились так, просто ставили табель и не хотели связываться с Партийной организацией.

Они с Виктором договорились в три часа ночи выехать в Барнаул. А там вторым рейсом из аэропорта она улетала в Москву вместе с Краевой делегацией.

Накануне ей позвонил сам Петухов и поздравил. Он поздравил ее с присуждением ей Государственной премии СССР. И сказал, какого числа надо быть в Москве. Миронова очень обрадовалась такому событию, и весь вечер она с Виктором отмечала это событие. Нет, они не выпивали, они просто уехали в горный Алтай и там сняли знакомую избушку и были целый день только вдвоем.

Будильник зазвенел ровно в три часа ночи. Настя уже не спала и сразу же нажала кнопку, и звук будильника прекратился моментально, не разбудив никого. Миронова быстро встала и умылась. Одев на себя приготовленный костюм, она посмотрелась в зеркало и почувствовала, что к дому подъехал автомобиль. Миронова отодвинула занавеску и увидела знакомый свет фар УАЗика Виктора.

– Надо поторопиться! – Почти вслух произнесла Миронова, и быстро взяв чемодан, на мгновение остановилась у порога. Еще раз проверив, все ли она взяла, щелкнула выключателем и вышла из дома.

За привычными разговорами, хоть и дорога была довольно дальняя, они незаметно доехали до Аэропорта города Барнаула.

Виктор, хоть и переживал, но делал вид, что все в полном порядке. Он переживал не за Настю, он очень переживал за себя. Нет не потому, что вдруг что-то откроется, и кто-то узнает о его махинациях и приписках. Нет, он переживал за себя, за то, что не он летит за Государственной премией, а сейчас провожает Миронову. Когда-то он думал, что вот наградят ее разок другой и потом спросят:

– А кто же это все так хорошо настроил? Кто вывел в передовики эту трудолюбивую доярку?

И когда узнают, что это сделал Виктор Андреевич, сразу все встанут и будут долго хлопать в ладоши и восхищаться его подвигом. А уж тогда-то он всем покажет то, что еще никто и никогда не видел. А уж на этот счет у Петрикова был другой план. Но сейчас он провожал в Москву за Государственной премией, ту женщину, которую он сделал сам. Которую он поднял наверх до самой этой премии, до самых больших высот. И теперь все почести и лавры собирала именно она, Настя Миронова. Та некрасивая и рыжая женщина, которая так или иначе разрушила его семейной счастье, с любимой женой, которая родила ему двух замечательных сыновей. Но вот именно сейчас, эта с его сыновьями, отдалились на самый дальний план в его жизни. И эта некрасивая и это случайная, заняла все место в его сердце и даже мыслях. И сейчас, когда Петриков провожал Миронову на самолет, он, наверное, впервые пожалел, о том, что сам сделал. Но пожалел не потому, что осознал, а потому, что эти лавры счастья и славы, заработанные лично им, предназначались этой некрасивой женщине.

Настя прошла регистрацию и, попрощавшись с Виктором, скрылась за дверью. Он еще несколько минут постоял и, вернувшись в машину, поехал домой.

Всю дорогу Виктор ехал без настроения. Он пытался найти в своей неудаче какую-то ошибку, которую по его мнению он совершил, не продумав основательно свой план. Но если бы он все действия замкнул на себе, то возможно ничего бы не получилось. Но к какому бы он не приходил выходу, все равно настроение от этого не поднималось. Вернувшись в деревню, он заехал на работу и закрылся в кабинете. Вытащив из железного сейфа бутылку водки, он налил полный стакан и залпом выпил его. Занюхав рукавом пиджака, Петриков закурил сигарету. Он думал о том, что где-то там далеко в Москве, сейчас Настя находится в окружении высокого начальства и завтра, там, в Кремлевском зале, где собираются все самые большие начальники и руководители Партии и Страны, ей вручат высокую Государственную премию СССР.