Кавалер в желтом колете. Корсары Леванта. Мост Убийц

Напечатано в XVII веке без выходных данных. Хранится в отделе «Графство Гуадальмедина» архива и библиотеки герцогов дель Нуэво-Экстремо (Севилья).

Дон Мигель де Сервантес Сааведра

Сонет в память испанских солдат, павших при обороне крепости Ла-Голета

На сей земле, израненной, бесплодной,Где в прах была повержена твердыня,Три тысячи солдат легли, и в синиСтремят их души свой полет свободный.Сперва они стеной стояли плотной,Их тщился выбить враг в своей гордыне.Но руки слабли, ряд редел, и нынеЛег под мечами строй их благородный.И та страна, где кровь лилась обильно,Сейчас и в прошлом знала слез немало,

Живет и ныне в битве да заботе,Но в рай она с тех пор не посылалаДуш, что пылали б доблестью столь сильно,И столь же мощной не держала плоти[72].

Лиценциат дон Мигель Серрано

Сонет-послание из Санта-Фе-де-Богота юному солдату Иньиго Бальбоа

Измлада приохотившийся к чтенью,Сервантеса и Лопе ученик,Влачась за Алатристе верной тенью,Ты жизни суть изведал не из книг.Поддавшийся сердечному круженью,Погибельной красой плененный вмиг,Ты злобы стал Алькасара мишенью —

Невинной жертвой низменных интриг.О, сколь же часто, с капитаном купно —Друг неразлучный, спутник неотступный, —Своею рисковал ты головой!Но и доселе, чуждый суесловью,Остался отрок, раненный любовью,Непобедим – как и наставник твой.

Того же автора

Сонет, посвященный дону Диего Алатристе-и-Тенорио, ветерану кампаний фламандских, италийских, берберийских и левантийских

С Аточе – к Аркебузе…[73] здесь и тамКак тень он бродит, не простив обиду.Окликнувший – пусть прячется во храм,Задевший – пусть закажет панихиду.

Все дальше он идет – туда, во тьму,Где покушенью совершиться не́ дал,Жизнь сохранив монарху своему…Тот, впрочем, инцидент забвенью предал.Как прежде, он на многое горазд,Внаймы сдаст шпагу – чести не продаст:Жизнь без нее – кромешный срам, о коемИ не помыслив, в тот предел шагнет,Где бытия земного сбросит гнетИ вечным будет награжден покоем.

Дон Франсиско де Кеведо

Памяти дона Педро Хирона, герцога Осуна, умершего в тюрьме

Осуна! О, потеря для державы!

Заставивший фортуну подчиниться,В Испании снискал он смерть в темнице.И подвиг – не помеха для расправы.Завидовал весь мир любимцу славы,Свой и чужой скорбит, презрев границы.Фламандские поля – его гробница,Стихом надгробным – свет луны кровавой.В Тринакрии пылает Монджибелло,Партинопей зажег огонь прощальный.Весь мир – в слезах. Война осиротела.Он рядом с Марсом встал в сей миг печальный.Маас и Рейн вздыхают неумелоИ вторят Тахо в песне погребальной[74].