Кавказ – Стамбул: закат, улица, фонарь и бублики с кунжутом

Из любой точки проспекта видна Столовая гора. Она расположена на границе Северной Осетии и Ингушетии, является символом этих республик и изображена на гербах Владикавказа и Ингушетии. Другое название Столовой горы – Мят Лоам, что в переводе означает «гора родины». Из названия ясно, что гора напоминает стол: вершина – плоская и усеченная, а склоны практически отвесные. Как водится, имеется легенда. Согласно одному из ингушских мифов, сотворивший землю бог Дял решил, что ей чего-то не хватает, и оставил ладонью метку. Когда он коснулся земли, образовалась гора, которую стали почитать как святыню. Проспект Мира пешеходный, но по нему проложены трамвайные пути и ездит трамвай, тоже один из символов Владикавказа. Гулять по проспекту было очень приятно. Особенно радовало, что во Владикавказ почему-то забыли прислать методичку про правила оформления туристического города. Никаких магнитов, горячей кукурузы, брелоков и прочей шелухи. Аллея с мощными платанами, которым, наверняка, лет сто, вдоль проспекта ассортимент магазинчиков и кофеен, периодически дребезжал трамвай, светило солнышко, народ фланировал кто с мороженным, кто с картонным стаканчиком капучино. Местные мастерицы продавали изделия из кожи, украшения из полимерной глины, керамики и прочих материалов. Одна из мастериц записывала подписчикам сторис про то, как к ней подошел незнакомый человек и подарил кожу:

– Представляете! Случилось чудо! Мне подарили кусок кожи! Просто так! Я такая счастливая!

Я присела на скамейку около фонтанчика с питьевой водой. К нему периодически подходили желающие попить. Конструкция фонтанчика была такова, что для наполнения бутылки надо было выверенным движением прижать струю пальцем, изогнув ее в дугу и подсунуть горлышко, при этом не замочить себя с ног до головы. Ловких людей на проспекте Мира было не много, потому что успешно проделывать манипуляцию удавалось единицам. Те, у кого пустой бутылки не было, пили похожим способом, прижимая струю пальцем и направляя ее себе в рот. Шансов остаться сухим в этом случае практически не оставалось.

***

Не спеша дошла до Центрального парка. За время своего существования парк сменил множество названий. В 30-х годах XIX века возле комендатуры Владикавказской крепости был разбит сад, который стал называться Комендантским. Он занимал только площадь верхней террасы современного парка. Затем в парке появилась нижняя терраса, которая протянулась до берега реки Терек, а Комендантский сад был переименовали в «Городской парк». Спустя 30 лет власти название сменилось на «Трек», потому что в парке появился велодром. В последующие годы в парке была создана система прудов с островами, лодочная станция, купальни, зоопарк, и парк стал называться «Монплезир». Советская власть, как водится, не могла терпеть в качестве названия чуждое слово, напоминающее о проклятом западе и тем более об удовольствиях, работать надо, социализм строить, и парк переименовали в «Пролетарский». Свое современное название он получил в 1939 году, когда праздновалось 80-летие осетинского деятеля искусств Косты Хетагурова. Парк считается лучшим на всём Северном Кавказе и внесён в реестр ботанических памятников природы Северной Осетии. Главный вход в Центральный парк имени Хетагурова украшают барельеф поэта с одной стороны и строки из написанного им стихотворения – с другой. Не будем медлить, скорее заходим!

Когда я читала про парк, мне попадались статьи, что несколько лет назад здесь спилили несколько взрослых экземпляров черного тополя, из-за чего разгорелся сыр-бор похлеще, чем после голой вечеринки Ивлеевой. СМИ писали про «варварскую вырубку», «выбор между жизнью и смертью», эксперты вспоминали, что один тополь дает столько кислорода, сколько гектар луга, а чиновники оправдывались, что деревья имели повреждение ствола, начали гнить, могли упасть на каток, а парк – это историческая и культурная ценность города, его жемчужина, а какая может быть жемчужина, если тополя будут от ветров валиться на маленьких детей. Инженеры лесного хозяйства и дендрологи кричали, что получился не парк, а Хиросима, настроение из-за потери площади фотосинтеза навек испорчено, величественные растения погублены зря, теперь в городе воздух будет застойный, потому что ветров нет. И что под бесконечное жужжание бензопил надо получить ответ на вопрос, будут ли высажены на месте спиленных тополей молодые деревья. Черствые чиновники под жужжанье бензопил ответили отрицательно (надо расширять полюбившийся горожанам каток), чем вконец расстроили дендрологов, которые как известно, равнодушны к каткам, конькам, тулупам, лутцам, флипам и даже к акселям и более всего на свете вдохновляются любым деревцем и кустарником. Вопрос, стоит ли каток спиленных тополей, тени и чистого воздуха в загазованном воздухе, имел в голове дендрологов однозначный ответ.