Кавказская пленница

— Ну нет, так я этого не оставлю! Хватит! Натерпелся! Теперь будет по-моему.

И он полез в кабину, доставая оттуда какие-то инстру­менты.

— Что же ты собрался делать? — поинтересовался Шурик.

— Откручу дверь к чертовой матери! Буду ездить в от­крытой кабине. У нас климат теплый. Ничего, не замерзну.

Как только он произнес эти слова, дверца, как будто от дуновения ветерка, заскрипела и мягко захлопнулась.

Увидев это, водитель вскинул руки к небу и сокру­шенно произнес:

— Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого «пылесоса»!

Он соскочил с подножки на землю и с досадой пнул ногой заднее колесо.

— Ну, не отчаивайтесь! — попытался успокоить его Шурик и в знак солидарности также пнул это же колесо ногой.

Тут ему как-то стало немного стыдно за свой порыв, и он, как бы извиняясь перед старой машиной, украдкой погладил пальцами покрышку.

Водитель, оживленно жестикулируя, продолжал свою речь на повышенных тонах:

— Вот так все время! Недаром говорил великий муд­рый Абу Ахмат Ибн-бей...

Шурик вопросительно посмотрел на собеседника. Шофер, уловив его взгляд, учтиво пояснил:

— Абу Ахмат Ибн-бей — первый шофер, который ез­дил до меня на этой машине.

Шурик немного разочаровался, что это не местный акын, который «что вижу, то пою», или поэт. Он уже было собрался записать его слова себе в блокнот, но потом решил просто послушать.

— Так вот, он сказал,— продолжал водитель.— «Учти, Эдик». — Эдик —

И парень в кепке протянул руку для знакомства.

— Саша. —

— Так вот, — говорил он: «Учти, Эдик! Один Аллах ведает, куда девается искра у этого недостойного выродка в славной семье двигателей внутреннего сгорания».

Он снова вскинул руки к небу:

— Да отсохнет его карбюратор во веки веков!

— Аминь! — вздохнул, оглядываясь на машину, Шурик.

Вдруг выражение на лице Эдика радикально измени­лось. Гнев и досаду сменили удивление и блаженная улыб­ка. Его взгляд устремился куда-то вдоль дороги.

Шурик с удивлением посмотрел сначала на него, а по­том уже туда, куда был направлен взгляд нового знакомо­го, и сам, ахнув, блаженно заулыбался.

Навстречу им легкими воздушными шагами шла де­вушка прямо посередине дороги. Она была настолько кра­сива, что казалась видением, может быть, даже ми­молетным.

С гордо поднятой головой она шла прямо на незадачли­вых ездоков и, если бы они не расступились, наверное, прошла бы сквозь них, как сквозь пустое место.

Они обернулись ей вслед, не смея произнести ни слова.

Девушка прошла мимо осла и «Фердинанда» и, как только она пересекла ту самую невидимую роковую черту, осел сдвинулся с места и засеменил следом за ней.

В то же мгновение из выхлопной трубы «Фердинанда» с громким треском вырвался сноп искр и черного дыма. Машина медленно-медленно последовала за ослом и девушкой.

Опомнившись, ездоки бросились догонять свои транс­портные средства.

На ходу заскочив в «Фердинанд», Эдик нажал на газ и через мгновение скрылся за поворотом, послав на проща­ние воздушный поцелуй девушке.

Шурик тоже лихо по-ковбойски вскочил в седло, но скорость ему набрать не удалось. Ослик упорно следовал за девушкой, так что стук его копыт сливался с цоканьем ее каблучков.

В принципе, Шурика это вполне устраивало. Во-пер­вых, девушка шла довольно быстро, а во-вторых, лицезреть перед собой ее стройную фигурку и прелестные ножки в обрамлении горных пейзажей доставляло ему истинно эстетическое удовольствие.

Некоторое время девушка шла, не обращая внимания на своих попутчиков. Но, пройдя около километра, она заметила, что расстояние между ними не увеличивается и не уменьшается. Ей это показалось странным и даже неприятным.

Сначала она захотела резко обернуться и спросить, что нужно этому Санчо Панса на осле. Но мгновение спустя она изменила свое решение, подумав, что может незаслу­женно обидеть этого человека несправедливым подо­зрением.

Улучив удобный момент, она еще раз оглянулась и, убедившись, что преследователь никуда не делся, стреми­тельно побежала прочь с дороги прямо в густые заросли орешника. Пробежав несколько десятков метров, она снова выбежала на дорогу, надеясь оказаться позади своего пре­следователя. Она стала быстро отряхиваться от листьев и иголок. Оглянувшись вокруг себя, преследователя она не обнаружила. Но, услышав в кустах треск и шум, стала вглядываться в темень зарослей, и вскоре ее подозрения подтвердились.

Из зарослей галопом вслед за ней вылетел ее преследо­ватель. Правда, в седле он сидел почему-то задом наперед и вид у него был довольно растерянный.

Выскочив на шоссе, всадник поспешно покинул своего скакуна и, сдерживая дыхание, закричал вслед девушке:

— Простите! Постойте! Выслушайте меня, пожалуйста! Девушка резко остановилась и, повернувшись к Шури­ку, спросила:

— Да! Что вам?

Это было произнесено таким тоном, словно она админи­стратор гостиницы, а докучливый клиент колотит в окошко и не дает ей спокойно поговорить с приятельницей по телефону. Такой тон обычно давал понять, что «мест нет».