Казачество: путь воинов Христовых

Лодки длиной 15–20 м делались из выдолбленных деревьев, борта наращивались досками. Для маневренности они имели 2 руля, спереди и сзади, а для повышения непотопляемости и защиты от пуль по бортам обвязывались охапками тростника. Экипаж составлял 40–70 казаков. На судах устанавливалось по 4–6 легких пушек-фальконетов, каждый казак брал 2–3 ружья. При попутном ветре поднималась мачта с прямым парусом. Но чаще шли на веслах и за 35–40 часов достигали Малой Азии [25]. Снова горели Синоп, Трапезунд, Варна, Кафа. Турки устроили по берегам системы сигнального оповещения, высылали эскадры в устья Дона и Днепра. Но ничего не помогало. Стремительные казачьи флотилии опережали сигналы тревоги. А турецких моряков обманывали, прорывались домой другими реками – часто пользовались путем через Миус, откуда волоком попадали в притоки Дона и Днепра.

Нападали и на корабли в открытом море. Лодки были низкими, и казаки замечали суда турок раньше, чем обнаруживали их самих. Следовали за противником на расстоянии, держась со стороны солнца. А когда оно заходило, неслышно подгребали к борту, снимали вахтенных и врывались на судно. В морских сражениях казаки умело маневрировали, избегая огня орудий. Старались приблизиться вплотную, попасть в мертвую зону. Расчищали вражескую палубу ливнем метких пуль и бросались на абордаж. Добычу привозили огромную. Но и погибали во множестве. В боях, штормах, от руки палачей. Когда в очередном сражении казаки потрепали турецкий флот, уничтожив 20 галер, враги сумели захватить 17 лодок с перераненными экипажами. Пленных подвергли в Стамбуле показательным казням. Одних клали на землю и топтали слонами, других привязывали к галерам, гребущим в разные стороны, и разрывали на части, третьих закапывали живьем.

Турция в это время готовилась к новой войне с Польшей, предлагая Москве союз. Россия была еще не готова воевать. Но и упускать шансов не хотела. И Филарет решил поддержать султана «неофициально», а заодно перенацелить донцов в нужном направлении. Приказал им выступить на стороне турок. Но патриарх ошибся. Войско отказалось наотрез, заявив, что если будет воевать Россия, то под начальством царских воевод сражаться пойдет, а служить под командованием «пашей нечестивых в обычае донских казаков никогда не бывало».

В 1620 г. османские полчища двинулись на поляков и разгромили их под Цецорой, а в 1621 г. стотысячное войско подступило к крепости Хотин. Под знамена королевича Владислава, возглавившего польскую армию, удалось собрать всего 30 тыс. воинов. В Речи Посполитой царила паника. А Сигизмунд совершил новую глупость, объявил православных священников турецкими шпионами и начал аресты. Запорожцы возмутились, защищать такую власть не хотели. Спас Польшу опять Сагайдачный. Он явился в Запорожье, убил кошевого атамана Бородавку

, не желавшего идти под Хотин, созвал отовсюду казаков, набрав 40 тыс. И привел на выручку Владиславу. Получив неожиданный удар, турки были разбиты и отступили. Но сам же Сагайдачный вскоре понял, что ошибся. Едва исчезла угроза, паны обнаглели. Несмотря на то, что на сейме в защиту прав казаков выступил Владислав, не лишенный рыцарской чести, шляхта эти права признавать отказалась. И тогда Сагайдачный тайно отправил гонцов… в Москву. Стал первым из гетманов, кто предложил союз и переход Украины в подданство царя. Но на Руси ему не верили, хорошо помнили походы на нашу страну, и посольство не приняли.

Обращался в Москву и султан. Требовал унять донцов. Заявлял даже, что готов взять их на свое содержание и переселить в Анатолию, пусть «промышляют» против врагов Порты. Филарет отвечал, что царь способен и сам усмирить казачество. Но только Порта оказались слишком уж ненадежной «союзницей». После Хотина она замирились с Польшей, а раз так, то крымский хан выступил за ясырем в другую сторону, на Русь. В 1622 г. татары проломили пограничную оборону, опустошив Епифанский, Даниловский, Одоевский, Белевский, Дедиловский уезды. Казаки ответили. Атаман Шило с отрядом из 700 донцов высадился под Стамбулом, «повоевал в Цареградском уезде села и деревни», хотя на обратном пути его догнала турецкая эскадра и перебила 400 человек. Были разорены Кодриа, Трапезунд, казаки подступали к Керчи и Азову. В итоге так и установилось – Москва требовала от Стамбула унять крымцев, чего турки сделать не могли и не хотели. А когда Стамбул требовал усмирить казаков, в Москве отвечали: «На Дону живут воры и государя не слушают». Однако при этом на Дон регулярно посылалось жалованье, в том числе боеприпасы.