Казаки против Наполеона. От Дона до Парижа

С 1808 г. набор осуществлялся путем жеребьевки среди приписанных мужчин в возрасте от 21 до 28 лет. Срок службы определялся в 6 лет. От набора можно было откупиться, уплатив установленную сумму. Лошадей также набирали принудительно — сорок домов должны были предоставить по одному коню, годному для службы, с полной экипировкой ^{595}.

К 1809 г. удалось сформировать 6 полков: 1-й, 4-й и 5-й конно-егерские и 2-й, 3-й и 6-й уланские.

После победоносной войны 1809 г., когда к Герцогству Варшавскому отошла часть земель Австрийской империи, населенных поляками и украинцами, в польской армии были сформированы новые полки: 8, 11, 12, 15, 16 уланские, 14-й кирасирский, 13-й гусарский. На территории Герцогства Варшавского дополнительно набрали еще три полка — 7-й и 9-й уланские и 10-й гусарский.

30 марта 1810 г. саксонский король Фридрих-Август (Герцогство Варшавское входило в состав королевства Саксония. — А.В.)

утвердил новую организацию польской армии, согласно которой по штату в войске Герцогства Варшавского должно было быть 15 полков легкой кавалерии, состоящих из 4 эскадронов, по две роты в каждом, в роте по 100 чел., и одного полка кирасир, состоящего из двух эскадронов. Всего кавалерия насчитывала 124 роты, общей численностью 12 400 чел. ^{596}.

Таким образом, кавалерийский полк имел 54 офицера, 112 унтер-офицеров, 8 кузнецов, 16 трубачей и 632 кавалериста. Общая численность составляла 832 чел. и 16 воспитанников.

В феврале 1812 г., готовясь к войне с Россией, численность роты увеличили до 120 чел.

Всю войну 1812 г. польские кавалеристы провели в первых рядах наполеоновских войск. «Поляки неизменно сражались в авангарде, сдерживали противника, находясь в арьергарде, охраняли коммуникации. И, наконец, когда от Великой армии остались лишь толпы деморализованных, сбитых в кучки голодных бродяг, едва способных держать оружие, польские кавалеристы остались одними из немногих солдат, сохранивших хоть какую-то боеспособность, благодаря своему несгибаемому характеру и бережному отношению к своим лошадям… Сражаясь бок о бок с французскими кавалеристами, поляки с ужасом отмечали, что те практически не заботятся о своих лошадях. Это привело к огромному падежу лошадей буквально с первых дней войны…

Самой первой из наполеоновских войск в Москву вступила 2-я дивизия легкой кавалерии (которой прежде командовал Себастьяни), в том числе 16-я «иностранная» бригада, которой в тот момент командовал полковник Толиньский и в которую входил 10-й польский полк «золотых гусар» ^{597}.

Когда начались холода, выяснилось, что только польская кавалерия готова драться в зимних условиях. «Из всей Великой армии 1812 г. только лошади польских кавалерийских полков (не только уланских, но и всех прочих), а также артиллерийских и обозных войск великого Герцогства Варшавского имели подковы с шипами, позволяющие передвигаться по льду» ^{598}.

Стойкость польской кавалерии отмечал М.И. Платов. В рапорте П.И. Багратиону от 28 июня при препровождении пленных он писал: «Что все они переранены, то это от того, что по упорству их до тех пор, пока не собьют с лошади, они не сдавались» ^{599}.

И все же польская кавалерия не могла справиться с казаками. П.И. Багратион писал М.И. Платову 2 июля 1812 г.: «Вы не слабее неприятельской кавалерии и в лучшем духе, а сверх того и открытые места дадут все Вам выгоды» ^{600}

. Первые серьезные бои под Миром и Романово подтвердили превосходство казаков. «Это дело имело большие последствия в нравственном отношении, — писал известный русский полководец И.Ф. Паскевич. — В кавалерии или бьют всегда, или всегда же бывают биты. Все зависит от первого успеха. Платову необходимо было разбить неприятеля под Миром, чтобы остановить хвастовство и наглость поляков. Еще раз только под Романовым арьергард наш был атакован, но истребил совершенно первый конноегерский и один гренадерский полк неприятеля, и зато армия после того и не слыхала о страшной, как говорят, польской кавалерии, которой у Наполеона было до 20 тыс. Авангард его не преследовал уже, а только наблюдал за 2-й армиею» ^{601}.

В помощь польской кавалерии началось формирование кавалерийских полков из польского населения Литвы:

17-й уланский полк в Купишки — полковник граф Михаил Тышкевич;

18-й уланский полк в Несвиже — полковник граф Кароль Пшездецкий;

19-й уланский полк в Новогрудеке — полковник Констант Раецкий;

20-й уланский полк в Пинске — полковник Ксаверий Обухович;

21-й полк конных стрелков — полковник Игнаций Манюшко.

В начале 1813 г. эта кавалерия, как уже говорилось, была разгромлена казаками отряда Чернышева.

После разгрома в России и понесенных потерь самым сильным кавалерийским полком герцогства был 3-й уланский — 20 офицеров, 719 солдат и 594 коня. Самыми пострадавшими оказались кирасиры, их насчитывалось 5 офицеров и 76 солдат при 31 лошади. Лучше сохранились литовские кавалерийские полки: 17-й уланский — 1109 чел., 19-й уланский — 779 чел. ^{602}.