Каждому аз воздам!

Стояли последние теплые деньки бабьего лета. Середина осени 1996 года. Тихий провинциальный городок Ряжск, что на Рязанщине. На площади Советской, бывшей Базарной, на которой когда то, до 1924 года, стояла церковь Святой Троицы, в уютном уголке возле магазина «Золотой», сидел крепкий седой старик. На его груди блестела эмалью и позолотой довольно внушительная куча орденов. Почему-то каждую осень, когда природа начинает готовиться к зимней спячке, на него накатывала грусть. Со времен прошедшей войны он не любил осень. Слякоть, ветер, перемена погоды, утренние заморозки, на него действовали удручающе, вызывали депрессию и какую-то непонятную тоску. Она словно напоминала о бренности бытия, в такие минуты почему-то ему всегда вспоминались детские годы и близкие люди, многих из которых уже нет рядом. Он никогда не рассказывал про свою непростую жизнь. Старик просто, не любил, когда лезли в шкаф и начинали пересчитывать его, выстроенные в рядок, скелеты. А там их было предостаточно и он с успехом, мог сказать, что список его смертных грехов, как-то подозрительно смахивает на список его жизненных планов. Растревожил себе память, разворошил, как потухший костер, и понесло его по воспоминаниям, сначала детских, безоблачных, потом тревожных, отроческих и не совсем радостных в зрелые годы. Прошло очень много лет, но память – коварная штука, ничего не хочет забывать, выдает и выдает все новые и новые эпизоды его шальной жизни. Его личный опыт подсказывал, что подарки делает судьба, а в дерьмо влезаешь, как правило, сам, по собственному желанию. Когда-то, в пятидесятые годы, он по настоянию своего друга и фронтового товарища Сергея Глебова, переехал в этот уютный старинный город. Он ему нравился своей провинциальностью, жизнь здесь, как будто застопорилась в прошедшем времени, когда он молодой и сильный считал, что может перевернуть весь мир. На новом месте он прижился и никогда об этом не жалел. Друга своего, с которым они прошли сквозь огонь и медные трубы в ужасное военное лихолетье, он похоронил два года назад. И каждый год, осенью не спеша, в день смерти Глебова, он приезжал в сопровождении внука Дмитрия, на Братское кладбище, где на военном мемориальном некрополе города Ряжска, нашел своё последнее пристанище его военный друг и соратник, который несколько раз спасал ему жизнь во время войны. Он присел на ступеньки часовни у входа в мемориал и, пока Димка шел по широкой аллее в глубину мемориала, чтобы возложить цветы под центральный обелиск, незаметно достал плоскую карманную фляжку и торопливо отпил несколько глотков. Сыновья и дочь, а также трое уже взрослых внуков категорически, до жуткого скандала, запрещали ему пить спиртное, но в этот день он решил отступить от этого правила. Неожиданно подъехал шикарный джип, из него вышла высокая, красивая в своем возрасте, старушка в сопровождении двух молодых людей и направилась к обелиску. Молодые люди несли огромную корзину гвоздик.

– Степанида? – окликнул её дед! Она подслеповато вгляделась в лицо и всплеснула руками, – Господи, Саша, родной ты мой! Как я рада тебя видеть! И мелкими шажками заспешила к деду. Молодые люди остановились и с интересом разглядывали деда. Они трепетно обнялись и застыли. Старушка не выдержала и расплакалась, дед, вынув платок, стал нежно вытирать слезы с её, все еще красивых щек. Наконец она отстранилась от деда, перехватила у него носовой платок и начала вытирать запотевшие очки. Дед украдкой сунул ей фляжку с коньяком, она, посмотрела на него с удивлением, но взяла и сделала большой глоток и, крякнув, как мужчина, отдала фляжку деду.

– А ты со времен войны так и не научилась пить коньяк!

– Спасибо мой дорогой, это было как нельзя, кстати, вот приехала к Сереже, так как еще не была после похорон на месте его погребения, то болела, то внуки затеяли мой переезд в Рязань, поближе к себе.

– Ну, как ты, Саша? Болеешь, наверно? Я тоже, после смерти Сережи стала хандрить.

– Стеша, как говорил твой муж, царствия ему небесного, Сережка Глебов, если тебе уже полтинник, а ты поутру бодро встаешь, и ничего у тебя не болит, значит – ты в морге! По аллее возвращался внук Димка, Степанида внимательно стала разглядывать юношу.

–Так-так! Вижу в лице этого молодого человека знакомые черты и характерное телосложение, для сына он слишком молод, значит это внук твой?

– Да Стеша это старший внук Дмитрий, курсант Академии МЧС, приехал на побывку. Через три дня уезжает.

– Как же он вырос, я его видела еще, когда он под стол пешком ходил. Как твоя жена? Привет ей передай! Будет время, я заеду поболтать с моей закадычной подругой. Ну, я пошла, надо цветы возложить и убрать вокруг. Будь здоров, дорогой ты мой человек! Димка поздоровался, почтительно остановился в сторонке и во все глаза разглядывал Степаниду.