Каждому свое

— Мне бы это было совсем нежелательно, — поморщился Фима, — но если в интересах дела…

Все, что касалось имени Форда, было ему настолько неприятно, что он не стал размениваться на глотки, а осушил рюмку до дна.

— Раз вы уж настаиваете, то выслушайте сагу о Фордах. — Он уселся поудобнее, а ударение в ненавистной фамилии автопромышленников в знак презрения перенес на последний слог.

Итак, начнем с головы, с которой и начинается, как правило, антисемитское гниение. Согласно последним опросам населения, Генри Форд, основатель империи Форда, признан в США третьей по значению и величине личностью в истории человечества после Иисуса Христа и Наполеона. Наш фюрер с восторгом отзывается о Генри Форде в своем капитальном труде «Майн кампф». Надеюсь, вы читали.

— Я тоже надеюсь, — подтвердил странным образом Генрих.

— В мюнхенской квартире фюрера висит громадный портрет Форда-старшего, и не напрасно. Не было случая, чтобы Генри забыл послать Адольфу в день его рождения 20 апреля традиционный подарок — 50 тысяч рейхсмарок. Вы можете объяснить мне, за что такое царское вознаграждение?

— Затрудняюсь.

— Ну, вот видите! — довольный Фима откинулся на спинку стула. — Объясняю — это антисемитизм. На этом сейчас подлецы очень хорошо зарабатывают. Вы, конечно, незнакомы с Борисом Бразулем? Нет? Ну, и правильно! А я вот имел, так сказать, несчастье. Боря — уже немолодой человек, служил в царской охранке, работал на американцев, затем на немцев. Однажды мы встретились в Европе, и я его спросил: «Скажи, Боря, остались еще на свете разведки, на которые бы ты не работал?» Он на минуту задумался, а потом ответил: К сожалению, есть. Но сейчас я упорно тружусь над тем, чтобы восполнить этот пробел. Ведь до сих пор распространяется по миру антисемитский трактат Форда «Международное еврейство». Уверен, и тут без Бориса не обошлось. Я знаю, что обоим Фордам проще склепать десяток автомобилей, нежели написать одну страницу текста.

— Так, может быть, вернемся к автомобилям?

— Можем. Как известно, километрах в двенадцати от Парижа находится местечко Пуасси, где построены заводы Форда, управляет которыми после трагедии в Пирл-Харборе доверенное лицо Эдзеля, некто Мориц Долфюс, тесно сотрудничающий с нами, то есть с немцами.

С приходом Долфюса в Пуасси заводы Форда наладили производство авиамоторов и грузовиков для немецкой армии. Он же организовал производство бронемашин для сражавшейся в Африке армии генерал-фельдмаршала Роммеля. Чтобы закрыть тему хотя бы на сегодня, упомяну, что Генри Форд был награжден нашим фюрером высоким орденом «Золотой орел», — Фима громко и облегчением выдохнул, жадно выпил полчашечки горячего кофе, и, откинувшись на спинку кресла, с интересом посмотрел на Генриха.

Официант принес кофейник и установил его на горелку, внутри которой мерцал слабый огонек.

— Вам презент от хозяина. Он в молодости работал на кофейных плантациях в Бразилии и привез оттуда особый рецепт приготовления кофе. Уверен, вы оцените.

От кофейника действительно тут же поплыл и окутал сидевших за столом уютный запах кондитерской, которую в детстве регулярно посещал Ефим с родителями.

Кофе пили молча, и оттого становилось еще уютнее. Наконец Фима с шумом отставил пустую чашечку в сторону, наклонился к Генриху и заговорил вдвое тише, чем прежде.

— Теперь о самом важном. О том, что, по-моему, крайне волнует адмирала, но он об этом прямо не говорит. Однако Фима понимает не только слова, но и жесты.

— Вы, я вижу, прямо боготворите нашего шефа.

— Есть за что. На днях был по делам банка в Берне и неожиданно встретил целую кучу близких мне по крови людей, совсем недавно выехавших из Германии. И это сегодня, когда для них существует один выезд — в концлагерь. Естественно, они ничего не говорят, а я, естественно, ничего не спрашиваю. Но в результате выясняется, что именно благодаря конторе адмирала тринадцать еврейских семей перекочевали в Швейцарию, а шесть из них еще дальше — в Америку.

— Значит, так надо, — подвел черту Генрих.

— А я что, против? — Ефим налил кофе в чашку. Оба явно наслаждались горячим и необычайно ароматным напитком. — Один мой приятель, являющийся, как и я, незначительным винтиком крупнейшего банка Германии «Штейн», рассказал мне о событиях, свидетелем которых стал. В конце февраля руководитель филиала американского концерна «Стандард ойл» в Германии Линдеман собрал в своем берлинском бюро довольно пеструю компанию: председателя правления немецкого химического гиганта «И.Г. Фарбениндустри» Германа Шмица, директора немецкого банка «И.Г. Штейн» барона Курта фон Шредера и… как вы думаете, кого еще?

Генрих недоуменно пожал плечами.

— Генерала Вальтера Шелленберга, главу германской контрразведки и одновременно члена правления филиала американского телефонного концерна «И.Т.Т.» в Германии.

— Да, экзотическая компания.