Каждый час ранит, последний убивает

Габриэль чуть задел ее, чтобы подойти к камину. Он присел и начал разводить огонь.

– Сейчас станет потеплее, – сказал он.

Вдруг он услышал какой-то звук и повернул голову. Дверь была открыта, незнакомка исчезла…

62

Этим утром Тама решает навести порядок в большом шкафу в прихожей. Изри будет доволен, если она тут приберется.

Она начинает с нижней части. В шкафу висят вещи и валяется всякая всячина. Куча вещей. Обувь, пустые коробки, альбомы, журналы, папки с квитанциями.

Потом она берет стремянку и разбирает верхнюю секцию. На шкафу лежат коробки. В одной из них она находит школьный аттестат и долго его изучает. Изри был примерным учеником. Может быть, даже сверходаренным, как отмечали некоторые учителя. Тама так и предполагала, особенно когда заметила, что Изри одинаково хорошо владеет и правой, и левой рукой. Или что он читает с огромной скоростью.

Тама знает, что у него было тяжелое детство, поэтому понимает, как это замечательно.

Она знает, что его отец был жестоким человеком, как Шарандон. Но она никогда не видела, чтобы Шарандон бил своих детей. А у Изри на всем теле следы от отцовских побоев.

Значит, они похожи.

Таме хотелось бы, чтобы именно этой похожести у них не было.

Она смотрит на его высокие оценки и задается вопросом, почему он бросил учебу и даже не окончил школу.

Она продолжает сортировать вещи, вытирать пыль. Шкаф теперь почти пустой, а вся прихожая заставлена. Она, как обычно, тщательно и быстро водит тряпкой, как вдруг из задней стенки шкафа выпадает деревянная дощечка и остается у нее в руках.

В стенке тайник. Что-то вроде сейфа, в котором стоит деревянная шкатулка. Тама на секунду застывает.

Она пододвигает к себе маленькую шкатулку и медлит.

Конечно, она не имеет права заглядывать внутрь.

Конечно, ей ужасно этого хочется.

Когда она поднимает крышку, то чуть не падает с лестницы.

Да, она и правда не должна была открывать эту шкатулку.

Изри возвращается под вечер. Видит, что Тама прикорнула на диване, и целует ее в лоб. Она сразу просыпается и улыбается. Странной, как будто виноватой улыбкой.

Но у Тамы всегда такой вид, будто она за что-то просит прощения. И Изри это обожает.

Он снимает куртку и вешает ее в шкаф при входе. Возвращается в гостиную, наливает себе виски.

– Тама? Ты брала мои вещи?

– Я просто навела порядок…

Он смотрит на нее с яростью:

– Рылась, так?

– Нет же! Клянусь, что нет…

Он стоит перед ней со стаканом в руке и продолжает угрожающе смотреть на нее:

– Ты уже рылась в шкафу в спальне… Зачем? Чтобы вывести меня из себя, так?

Она поднимается и прижимается к нему:

– Вовсе нет, я хотела тебе услужить.

Он резко ее отталкивает, и она падает на диван.

– Хватит врать, черт возьми! – орет он.

Она шокирована и вжимается в диван. Он наклоняется к ней:

– Ну, скажи, что ты там нашла…

– Да ничего же!

– Точно? Ничего?

Она опускает глаза, и он ее встряхивает:

– Не ври! А то отправлю обратно к матери!

У Тамы от страха перекашивается лицо.

– В шкафу в комнате я нашла деньги, – выдыхает она.

– И?..

– И… пистолет в прихожей. Но специально я не рылась, клянусь! Я просто хотела убрать. Чтобы тебе было приятно!

Изри переводит дыхание и залпом выпивает виски. Тама замерла на диване, она не знает, что еще сказать, чтобы он успокоился. И когда она видит, что он идет в прихожую, то закрывает глаза. Когда она их открывает, Изри садится напротив и кладет пистолет на журнальный столик, направив дуло в сторону Тамы.

– А ты что себе думала, Тама? Что я милый парень? Что каждое утро на завод хожу?

– Не… нет, – заикается она. – Но мне все равно, чем ты занимаешься!..

– Серьезно? Ты не хочешь знать, как я зарабатываю все это бабло? Как плачу за рестораны, шмотки и бирюльки? Не хочешь знать, зачем мне пушка?

По щекам Тамы катятся слезы. Она не может отвести взгляда от пистолета. И все-таки пытается что-то ответить.

– Мне важен ты… а не украшения. И… то, чем ты занимаешься, меня не касается.

Изри удовлетворен, он наливает себе еще виски и садится рядом с ней:

– Ты никому не скажешь, да, Тама?

Он говорит это так мягко, что ей становится не по себе.

– Нет… Мне важен только ты. Остальное не имеет значения… Да и кому я скажу? Я ведь только с тобой говорю…

– Никому. Ни слова. Ясно, Тама?

– Никому. Ни слова, – шепчет девушка.

* * *

Мама умерла, и страх больше не покидал ее.

Когда она приехала во Францию, этот страх только усилился.

Страх был верным спутником Тамы. Как ужасный сиамский близнец. Он вырос из ее нутра, поселился в каждой клеточке ее тела.

Страх не покидает ее, спит она или ест.

Плачет или смеется.

Борется или подчиняется.

Когда она смотрит на себя в зеркало, когда размышляет о прошлом или думает о будущем.

Да, она боится Изри. Но Тама решила, что этого мужчину она будет любить.

Изри – бандит, может быть, даже убийца. Но для Тамы он герой. Он спас ее, освободил. Он разорвал ее цепи и защищает от всех и каждого.

Для Тамы он любовь, будущее, сила. Бог, которого, как ей кажется, она решила почитать.

Тама одна в этой большой квартире, она плачет.

Потому что ей страшно. Снова. Всегда.

Страшно, потому что у нее никогда нет выбора.

* * *