Казя теперь труп

Склеп и Игнат среагировали, Фёдр некоторое время еще продолжал отбивать ритм.

– Привет всем! – произнес Лекс. – Я сегодня к вам не один. Разрешите представить: это Тик-Тик, мы вместе учимся.

– Доброй вам нежизни, рада знакомству! – проворковала Тик-Тик.

– О! – сказал Игнат.

– З-з-з… здравствуйте, – склонил голову Склеп.

– Добро пожаловать! – выдал Фёдр. – Я местный здорож.

Стали знакомиться. О чем был спор, так и не выяснилось.

Гостью следовало накормить – мертвякам еда не нужна, но традиции, традиции. Ей предложили яблоки, кулич.

– Стол мы накроем позже, а пока собирались подняться наверх, пройти шествием с воздушными шариками, – пояснил Фёдр.

– Так, стоп, а кофе? Я хочу кофе! – капризно захныкал Маня.

Выяснилось, что кофе не будет, поскольку Казя куда-то внезапно исчезла, а вниз, на кухню, никто пройти не может.

– Может, у нас с Лексом получится? – предложила Тик-Тик.

– Попробуйте. Вон лесенка.

Они попробовали. Лесенка была каменная, основательная, с пологими ступенями и перилами с двух сторон. Она была не винтовая, но скругленная, делала поворот против часовой стрелки на девяносто градусов, и потому низ с первого этажа не просматривался. Лекс уверенно шагнул на первую ступеньку, Тик-Тик стояла позади. Лекс сделал еще шаг и остановился.

– Ну же, ты чего?

– Не могу дальше.

– Почему?

– Не знаю.

– Отойди-ка.

Лекс прижался к стене, уступая место Тик-Тик. Остальные толпились наверху, наблюдая.

Тик-Тик сошла на вторую ступеньку. Что-то было не так. Воздух стал гуще, приближаясь по плотности к воде. Но ведь в воде можно двигаться!

Тик-Тик напряглась и попробовала спуститься ниже. Нога ее словно увязла в пространстве. Она надавила всем телом. Ощущения были такие, словно требовалось переместить грузовик.

– Не получается, – вынуждена была признать она. – На твердь похоже, но как-то все странно. Эй, пособи. Мне бы ногу выдернуть.

Лекс нагнулся, чтобы помочь подруге. Тик-Тик воспользовалась моментом и шепнула ему прямо в ухо:

– Окуни лицо, увидишь улику!

Лекс послушался. Сделать это было сложно, пространство его не пускало.

– Что там у вас? – забеспокоились наверху.

– Я немного застряла, сейчас освободимся! – крикнула Тик-Тик.

«Легче протопить мордой толщу льда, чем это!» – подумал Лекс, решив уже оставить все попытки, но тут увидел «улику». То был круглый оттиск, отпечатанный на чем-то, похожем на сургуч, каким в былые времена заклеивали бандероли на почте. На оттиске стояли две витиеватые буквы: С. О. Ранее ничего подобного Алексею Таганову видеть не приходилось.

Спасение ноги Тик-Тик прошло успешно. Лексу также удалось не застрять.

– Придется нам обойтись без кофе, – сообщил Лекс, поднявшись в кафе. – Без Кази туда ходу нет. Ничего не видно, ничего не понятно, просто не пройти – и все тут. Но кофе ведь не главное, да?

– Я так вообще ни на какое угощение не рассчитывала, – беззаботно прочирикала Тик-Тик. – У меня курсовая по особенностям погребения на вашем замечательном кладбище. Мне бы понаблюдать за какой-нибудь похоронной процессией и записать подробности. Поют ли песни? Какие речи говорят? Сразу закапывают или нет? И еще венки и памятники какие ставят. Мой препод сказал, чтобы я непременно описала венки и памятники!

– С этим никаких проблем не будет, – пообещал Фёдр, улыбнувшись.

– А кофеём мы вас у меня в склепе напоим, – добавил Склеп Иваныч. – У нас, милая девушка, и без этого кафе каждый праздник и вечеринка проходят на высшем уровне, клянусь останками предков!

Глава 15

Посиделки в столовке

В мире живых наступило одиннадцатое мая.

Одногруппники Лекса два дня назад побывали наверху, посмотрели праздничное шествие, восхитились салютом и концертом в честь Дня Победы и теперь живо обсуждали увиденное, заняв угловой стол в студенческой столовой на первом этаже.

В их группе было всего четверо студентов.

Одному немедленно дали кличку Гусар, поскольку при жизни он и был самым настоящим гусаром, погиб в бою и маялся неприкаянной душой в степях на юге страны. Отходить далеко от места, где его закопали, он не мог, живых людей видел редко, а мертвых – ни разу за сто с лишним лет. Потом ему повезло: неподалеку провели дорогу, построили село, и вскоре рядом с его могилой образовалось новое кладбище. И только тут в Небесной Канцелярии схватились за головы и обнаружили потеряшку. Кто там, наверху, посодействовал, неизвестно, но Гусару выдали приглашение на День открытых дверей в Подпущинский университет. И он, не будь дурак, немедленно им воспользовался. Гусару было около тридцати, он считал, что «дожил до седин», и в его шевелюре присутствовали серебряные прядки. Щеголял в мундире, подкручивал усы и страдал без «настоящего табака». На лекциях задавал массу глупых вопросов, выказывая полное незнание буквально всего, от азов математики до элементарных основ общения. Толерантности в нем было ноль, зато чести – хватило бы на всю группу и еще осталось.

– Жаль, что тебя не было! – сетовал Гусар, обращаясь к Лексу. – Такое было! Уж на что у нас в полку были мастера потехи устраивать, но чтоб такое! Ты не представляешь!