Казино изнутри

Одним из ярчайших представителей «домовых» был человек по прозвищу Перец. По мнению Аркадия, он имел непосредственное отношение к группировке, контролирующей «Государя». Основывалось это на крепких мужских объятиях и дружеских поцелуях каждый раз, когда он пересекался с различными представителями «крыши». На вид ему было лет тридцать, невысокого роста, черноволосый. Он всегда садился за стол к тем, кого знал, и поддерживал компанию разговором и шутками. Сам он играл не часто, разменивая не больше 200–300 долларов.

Напротив входа в казино располагался бар «Карлсберг». Постояльцам гостиницы предлагался традиционный ассортимент с добавление «новшеств», нетипичных для пивных баров советской эпохи. Имеется в виду бочковое импортное пиво, тогда как в Союзе импортное пиво продавалось исключительно в бутылках и имело чешское и немецкое происхождение. Вечером одного дня Аркадий стоял крупье за покерным столом. В казино уже пришла пара гостей, и Перец, в ожидании своих друзей, ужинал, комментируя игру одного из клиентов. Но какой был ужин!!! Перед ним стояли две пенные кружки свежайшего пива с «шапкой» и огромное блюдо вареных раков. (Для людей непосвященных: в казино вход со своими напитками и тем более едой — категорически воспрещен.) Этот ужин еще раз доказывает близость Перца к определенным кругам. У Аркадия пересохло горло, и, вместо того чтобы сконцентрироваться на работе, он с вожделением смотрел, как Перец медленно и со смаком поедает раков и запивает пивом… Правда, на работе это никак не отразилось, а на следующей день утром после ночной смены Аркадий и его товарищи — коллеги разместились за столиками «Карлсберга» и наверстывали упущенное, активно подражая Перцу.

Другой завсегдатай, молодой человек по имени Сергей, носил прозвище Сорока. Узнав об открытии нового заведения, Сорока поспешил перекочевать в «Государя», в надежде поживиться на неопытных крупье. Одной из его «фишек» были махинации с картами. Не с игровыми, в казино ему не давали возможность показывать свои трюки. Он всегда имел в кармане колоду и, выпендриваясь, показывал девицам-дилерицам, как нужная карта «выползает» из рукава. Он не был пассивным зрителем, играл, но понемногу, каждый раз, когда приходил в казино, и великолепно ругался. Причем такими словами, которых многие раньше даже и не знали. Как всякая зараза, эти слова подхватывались и разносились, прочно входили в словарный обиход единожды их слышавших.

Леша Сникерс, долговязый юноша лет двадцати, «поселился» в «Государе» и тем самым зарабатывал на жизнь. Смешное прозвище, данное кем-то из игроков, прочно за ним закрепилось. Он подсаживался к гостям казино и давал советы, как поступить в той или иной ситуации. Сопереживал, радовался, когда казино проигрывало. В качестве благодарности получал какие-то крохи. Что-то в пределах 50 долларов. Но, как говорится, с миру по нитке — голому рубаха. Сам Сникерс любил играть в рулетку. Обычно это был медленный онанизм, идеально описанный в книге Дмитрия Лесного и Льва Натансона о том, как выиграть в казино. Когда система давала сбой, Сникерс позволял себе крепкое словцо в адрес стоящего за столом дилера. Это его не красило, и каждый раз ему предлагалось «встретиться» с обиженным им человеком и «объяснить» причину возникшей ненависти. Дилеры не стеснялись вызывать Лешу на дуэль, понимая, что сам за себя он постоять не сможет и отпор не даст. Ему в лицо говорили, кто он есть на самом деле, с точки зрения персонала, и Сникерсу приходилось это проглатывать. Зато когда он «доезжал» (угадывал номер на рулетке), щедрее человека свет не видывал! Сникерс давал на чай и всегда мог вовремя остановиться, унося с собой выигрыш.

Постоялец гостиницы Ганс был выходцем из Чечни. Среднего роста, черноволосый, но всегда идеально выбритый, он мало походил на представителей этой национальности. Его выдавал акцент — мягкое произношение согласных букв, характерное для чеченской диаспоры. У московских казино всегда были непростые отношения с представителями этого народа. Надо отметить, что там, где играют чеченцы, как правило, редко можно встретить представителей русской и других национальностей. На вопрос почему ни Аркадий, ни я не можем дать вразумительный ответ. Может быть, он всплывет в дальнейшем, или кто-то из вас, дорогие читатели, сам сможет найти его, прочитав мое повествование. Но пока мы находимся в 1993 году, когда русские, чеченцы и представители других национальностей радостно и вместе испытывают удачу за игровыми столами московских казино.