Казнить! Нельзя помиловать! (СИ)

— ГАВЕН просит передать: он помнит и добро и зло. По прибытии в Варшаву не затягивайте с открытием собственной торгово-закупочной конторы — ГАВЕН вскоре предложит вам несколько взаимовыгодных предложений… — ровным голосом озвучил я предложения Босса всех Боссов. И добавил — И пригласите сюда своего младшего племянника Шолома. Иудей встал, открыл дверь и отдал приказ одному из стоящих охранников. Закрыл дверь, сел… Помолчав — наконец решился:

— А как вы прошли мимо моих ребят? — спросил вежливо иудей.

— У каждого свои секреты уважаемый… — ответил уклончиво. В дверь постучали и вошёл молодой, расфранчённый еврейчик. Шолом… Я достал из папки тонкую стопку бумаг — договор и положил перед племянником со словами — Подписывай… Тот недоумённо посмотрел на главу рода. Я думаю — очень многие были в непонятках — что вообще происходит, но противиться воле старшего не смели. Глава рода со словами — Вы позволите? — положил бумаги перед собой и быстро прочитал. Поднял вопросительный взгляд на меня.

— Это договор… — любезно пояснил я — на передачу мне всех прав на трёхкомнатную квартиру вашего племянника. Мне… Ему она уже не нужна. Вы же знаете — все ваши квартиры буду сданы в фонд города. А мне его квартира подходит. Оформим задним числом и всё будет в порядке. И ни каких претензий… А это… — достав из внутреннего кармана пачку долларов — пять тысяч — компенсация… Иудей посмотрел на пачку, на меня и усмехнувшись — положил договор перед племянником.

— Подписывай… — негромко приказал он и убрал доллары в карман своего пиджака. Еврейчик проводил их жадным взглядом. И подписал договор. Затем посмотрел на меня и сказал негромко:

— У меня там ещё есть гараж для автомобиля. И "Эмка" улучшенной конструкции. Вы же её и улучшали… И застыл вопросительным знаком. Я понял намёк молодого, но уже иудея; ухмыльнулся:

— Внеси и их в договор… Вытащил новую пачку; вытянул из неё пять стодолларовых купюр; увидел жадный взгляд и добавил столько же. Протянул их еврейчику. Тот схватил и быстро убрал доллары в карман. Когда он вышел, я сказал, глядя в глаза бывшему главе клана:

— Это не моё дело, но я бы ему ничего серьёзного не доверил. Подведёт… Иудей поморщился, но выдавил из себя через силу:

— Знаю… Но может он всё таки одумается… Очень надеюсь…

— Дело ваше… — равнодушно ответил я — но к делам с ГАВЕНОМ вы его не подпускайте. Иначе спрос будет жёсткий! Со всех вас!!!

Встал; забрал со стола договор: отдам чиновникам, не чурающимся побочного заработка — проще говоря, взяточникам. Они оформят всё задним числом и у меня будет уже своя трёхкомнатная квартира… На законных основаниях… Попрощался с главой клана за руку: он мне ничего плохого не сделал — так чего же от него морду лица воротить? Вышел в коридор вагона. М…да… — весь купейный вагон заполнен евреями разных возрастов и пола. Всё семейство уезжает в одном вагоне. И ничего странного: Каганович-старший — нарком железнодорожных путей сообщения — подогнал своему патрону целый купейный вагон, включив его в пассажирский состав. Своя рука владыка! Хотя… — мне до этого какое дело? На это есть компетентные товарищи…

Вернулся на площадь — сестрёнка уже вся истомилась! Из машины вылазить я запретил — во избежание… Но… — когда сел — не устроила головомойку в перемешку с мотанием нервов и выносом мозгов. Спросила только: Ты уже закончил свои дела, а то я в туалет хочу… Удовлетворил все Наташкины потребности и в ресторан на вокзале зашли — перекусили слегка… Потом — по чиновникам и домой. Отдыхать до вечера… Правда перед отдыхом спросил сестричку:

— Ты пересмотри свой гардероб — может тебе ещё нужно что-нибудь прикупить? Тогда давай — съездим… — и ухмыльнулся. Наташка страдальчески сморщилась и только отмахнулась типа: Да ну их нафиг! Не смотря на молодость поездка, ожидание и мотание по Москве её вымотала полностью. Только прилегла на диване — и уже спит… Принёс длинный и широкий плед; укрыл бедняжку. И сам пошел вздремнуть…

В шесть вечера поднялся и стал будить сестрёнку. Наташка во сне стала отбрыкиваться, гундеть: Чего пристал… Дай поспать… Пришлось пригрозить водными обливаниями холодной водой! Подействовало: села, продолжая бурчать спросонья и меня называть нехорошими словами. Но — в рамках приличия… Подхватил соню под мышки и понёс в ванную. Оставил там со словами: Уснёшь — без тебя в ресторан поеду! Удивительно — но возымело воздействие!