Казнить!

Ну здравствуй – новая жизнь. Жизнь с чистого листа !

- Носильщик нужен парень ? – вторглась в возвышенное банальная проза жизни… Повернулся: бородатый мужичок смотрит хитровато…

- Давай в камеру хранения… - сказал покладисто – да не дери цену, как до другого вокзала… - буркнул ворчливо. Мужичок ухмыльнулся:

- Домчим в лучшем виде ! – радостно выпалил он.

- Ты лучше довези… В целости и сохранности – не остался в долгу я.

Поезд пришёл утром. Времени до вечера навалом – нужно озаботиться пополнением финансов… Читал Поселягина: тот бабульки предпочитал изымать у воров на базарах и рынках. Я бы, может быть и тоже повторил, но я пойду другим путём – чем мелочь сшибать с риском для жизни. Серьёзным риском – кстати… Уж если рисковать – так за миллион, а поиметь – так королеву ! Красоты, естественно ! Ну… - с королевой мы пока погодим, а миллион – не миллион, а несколько десятков тысяч – это меня устроит. Для начала. И я вышел с вокзала…

Когда я направлялся на юг – к бабушке, я не столько бегал по Москве в поисках подарков, сколько искал расположения ювелирных и антикварных магазинов. Особенно антикварных… Антиквара может любой обидеть – если только он не имеет "крыши" в милиции или НКВД… Или в партии… А они – имели, поскольку большинство были из евреев. Подавляющее большинство, особенно после Октябрьского переворота и перераспределения ценностей по новым хозяевам… Потому урки к таким не лезли – опасались… На их долю добычи и так хватало – люди, не смотря на лишения, богатели. Не все, правда…

Потому, набегавшись; насмотревшись за этот раз, да присоединив прошлые разы; да из памяти Михася выудив, случайно увиденные, отобрал три наиболее приемлемых. В одном антикварном – не повезло: хозяина не оказалось на месте, а с продавцом решать нечего… Во втором – наткнулся на эдакого "павлина" ! Преисполненного собственной значимости. Подошёл; окинул меня презрительным взглядом:

- Ты сюда просто зашёл, или принёс чего ? – процедил "павлин", явно рисуясь: на нас с интересом посматривали две симпатичные продавщицы с соседних отделов. Дешёвка иудейская ! – подумал раздражённо – ты даже не постиг главную иудейскую заповедь: Пока не обманул клиента – улыбайся и изображай искреннее уважение !

- Принёс… - произнёс миролюбиво, но не сдержался – но ты ещё не дорос, чтобы с тобой говорить по поводу моей вещицы – бросил ехидно. Девицы хихикнули. Еврейчик вспыхнул:

- Иди отсюда ! Мы ворованное не принимаем ! Я скривился:

- Я могу и уйти. В другой антикварный магазин… Вот только что с тобой сделает хозяин, когда узнает как ты лишил его – из-за своей тупости и чванства хорошего гешефта. А он обязательно узнает ! Счастливо оставаться – придурок ! И повернулся к выходу, предварительно насладившись видом разозлённого жидёнка. И не заметил, как за его спиной в дверь задней комнаты шмыгнула симпатичная продавщица – евреечка… Уже дошёл до двери, когда услышал за спиной:

- Если у молодого человека имеется ко мне предложение – я готов его выслушать… И простите моего несдержанного племянника – вы сами молоды и… желаете произвести впечатление на девушек. При этом хозяин посмотрел укоризненно на парня, который под этим взглядом съёжился, стал вроде как ниже ростом…

- Давайте пойдём в мой кабинет… - предложил пожилой еврей, посторонившись. Племянник откинул деревянный прилавок, прикрытый синим бархатом и я прошёл внутрь. Хозяин прошёл на своё место; сел за стол и уважительным и заинтересованным голосом спросил:

- Ну и что вы хотели мне предложить из того, до чего не дорос мой племянник ? В голосе старого еврея послышалась ирония – скрытая, но я её уловил. Достал из наружного кармана куртки бумажный свёрток; неторопливо развернул его и пододвинул к старому иудею. У того дёрнулось веко, но лицо осталось невозмутимым…

- Вы хотите сдать эту вещицу по цене серебряного лома ? – услышал равнодушный ответ и даже опешил сначала, но "вернулся в реальность" – я же сижу у кабинете у иудея ! Мой ход:

- Я желаю получить за эту достойную вещь достойную цену ! Хозяин придвинул к себе лист с монетой; достал из стола мощную лупу и начал рассматривать предмет торга. Оторвался, посмотрел мне в глаза таким честным и жалостливым взглядом, что мне - всего на секунду, захотелось отдать её ему даром. Просто за то, что он есть ! Но я сдержал этот страстный порыв души. Послушаем – что он предложит ?

- Да… - пожамкав, по стариковски губами, "разродился", наконец, антиквар – занятная вещица… И вроде как подлинная – задумчиво протянул он. – Так и быть – я дам вам за неё тысячу рублей ! - торжественно выпалил он. Я должен сейчас вскочить и, срывающимся от счастья голосом, воскликнуть – Спасибо – благодетель ты мой ? Увидев, что названная им цена не произвела на него впечатления, искренне удивился ! А я смотрел на него равнодушным взглядом. Наконец – выдержав паузу, произнёс небрежно: