Кэйе и Семнех-ке-рэ. К исходу солнцепоклоннического переворота в Египте

Рядом с царем показывается царица и на выходах чисто государственного порядка. Если она присутствует бок о бок с царем во дворцовом окне, когда награждается вместе с мужем Эйе ее кормилица Тэйе (ЕА VI: XXIX = XLII) или же ее собственный домоправитель Ми-рэ (ЕА II: XXXIII = XXXIV), то это можно объяснить близкими взаимоотношениями с награждаемыми. Присутствие царицы при награждении верховного жреца семейного храма царской семьи (ЕА IV: VI-IX) тоже не вызывает вопросов. Но царица показывается в окне с супругом и тогда, когда золотом награждаются правитель Ра-мосе (FTEQ: XV = EW: XV = DGKAIV: VI = ABPK XL: 217-218 = AeKHK: XI = TVR: XXXIII = LIII), стольник П-рен-нуфе (JEA IX: XXIII = XXIV 1, ЕА IV: IV = IX), второй жрец государственного храма Пи-нхас (ЕА II: X). Она стоит рядом с царем, когда тот на дворе перед храмовыми складами осыпает золотом верховного жреца солнца Ми-рэ (ЕА I: XXV = XXX). Она сидит рядом с мужем во дворце, когда фараон дарует временщику Туту доходы с государственных и храмовых должностных лиц (ЕА VI: XVII). И она же появляется в окне с царем при возведении Туту в верховного жреца фараона (ЕА VI: XIX) и Ми-рэ в верховного жреца солнца (ЕА I: VI = VII). Вместе с царем ее несут в золотых носилках принимать дань подвластного мира (ЕА III: XIII), и рука об руку сидят они оба на возвышении, обозревая доставленное (ЕА II: XXXVII = XXXVIII). На одной колеснице с мужем царица объезжает столичные заставы (ЕА IV: XX = XII С,

XXII = XLI), в сопровождении сановников, под приветствия городской стражи.

Царицу с царем показывают также вместе изваяния, хотя и не так бесконечно часто, как плоскостные изображения. То царь и царица стоят рядом, а ее левая рука покоится в его правой (STEA: 35 26 = VMPh: 134 = A: 23 = ZZR: между 128 и 129; TEA: I 1

= STEA: 49 52 = A: 22), то они сидят вместе, причем царица обвивает одной рукой стан мужа (от царицы уцелела лишь эта рука, DAeS I: XLV = ОИДИ: 160 = SТЕА: 27 12-13,

APhE: colour I). Вот оба стоят рядом друг с другом и держат перед собою скрижали с солнечными и царскими именами (ЕА V: XLI = XLIII + XXXVI [= XXXIV], XL, XXXVII, 23-27; ср. ЕА III: XXX). Подобные изваяния вырубались в скале подле надписей на рубеже новой столицы, т. е. подле памятников государственного значения.

Следует ли, однако, из всего сказанного, что царица Нефр-эт участвовала в управлении государством? Вычитать это из самих изображений нельзя, а то, что вместе с царем и царицей на плоскостных изображениях почти всегда, а в виде изваяний довольно часто представлены маленькие дочери, доказывает, что одно появление рядом с царем еще не свидетельствует о влиянии на государственные дела. Если девочек изображали не по причине такого влияния, то почему мать должны были изображать обязательно из-за него? Маленькие царевны сопровождают родителей даже на изображениях самого что ни есть государственного порядка: при назначении сановников, при награждении их, при приемке иноземной дани...

Но имеются и такие изображения, на которых царица как будто бы впрямь показана деятельно и самолично подвизающейся на государственном поприще. По крайней мере так подобные изображения подчас толковались современной наукой. Речь идет о росписях (?), покрывавших снаружи легкие сооружения на царских судах. Царица на таких изображениях не только глядит, как ее муж заносит оружие над головой неприятеля (RMVI: LIV 8,

ср. ЕА V: V; подобное было изображено и на храме в Нэ: О XLII: XXXVII 1), но делает то же сама, к тому же единолично, одна, без супруга (ARHAC: 83 = ARH: CXCI PC 67 = APhE: XXIII). Однако никто, конечно, отсюда не сделает вывода, что Нефр-эт собственноручно поражала иноземных врагов Египта. А если эти изображения не более как условность, то умозаключать по ним о действительной, а не условной государственной деятельности царицы никак невозможно. В этом смысле ее воинственные изображения имеют не больше значения, чем ее звания «владычица обеих земель» (см. § 88), «госпожа Верховья (и) Низовья» (см. § 90), «госпожа земли до края ее» (см. § 90) или такие общие места, как «скажет она вещь всякую, (и) сотворятся те» (ЕА II: VIII). Бесспорно, Нефр-эт была «владычицею дворца» (JEA XVII: XXIV-XXV), «большою во дворце» (ЕА V: IV, XXVII, XXIX = ТТА: 104), но ее значение вне дворца точнее, возможно, передавало обозначение «госпожа женщин всех» (ЕА II: VIII) — «женщин», не «мужчин».