Кекс – не повод для знакомства

Ну, вообще-то раньше при подобных обстоятельствах, даже не покраснев, дала бы деру. Собственно… Ничего не изменилось!

– Эээ, здрасьте, а я, пожалуй, пойду. Созвонимся.

Попятилась назад, к спальне, в спасительное убежище комнаты, но не тут-то было! Лицо мамы Антона вытянулось, расплылось в кровожадной улыбке, и она елейным голосом проворковала:

– Ну куда же вы, милая! Я не кусаюсь! Так давно ни с кем не общалась! Давайте хоть чаю попьем, у меня здесь картошечка вареная завалялась. Хотя бы пять минут.

Думаю, мой панический взгляд лучше всего дал понять обоим, что не согласная я! Не согласная! Молча попятилась в спальню, даже забыв о треклятой челюсти, а вот не стоило, ибо почувствовала предупреждающее натяжение.

Правда, пугало оно меня явно меньше, чем женщина на кухне. Потенциальная свекровь, или как их там называют, – сущий кошмар наяву. Еще с юных лет отношения бабушки и мамы стояли перед глазами как яркий пример взаимной нелюбви, от которой и мне регулярно прилетало. Хотя папина мама даже сравниться не могла с тиранией своей сватьи.

Тяжело быть единственным ребенком в семье не мужского рода. У папы вон три сестры, и у всех, включая его, девочки. У дочек зятья, их беречь надо, поэтому нежеланным внуком женского пола стала я.

Мать и на танцы начала меня водить назло бабуле. Та просила засунуть внучку на карате или бокс. В семь лет – и бокс! Да я уже в том возрасте понимала, что мозги мне дороже.

Нет, ничего не имею против каждого из видов спорта и хобби, но для себя еще тогда четко определила, что танцы – моя судьба. Мы с Русей в этом плане оказались слишком упертые.

И чего в голову лезут всякие мысли о прошлом? Это мама Антона одним своим присутствием навеяла. У женщин за пятьдесят удивительная способность выведывать личную информацию до десятого колена.

Поэтому быстренько набросила платье, запихала влажные эластичные бинты в сумку и твердо решила капитулировать. Желательно по-английски. Одевшись, глянула в зеркало. Несмотря на общую возбужденность, вид оказался вполне приемлемый.

Лихорадочный румянец, блестящие глаза и наспех сооруженная небрежная коса. Теперь операция «Побег из Шоушенка». Тихонько подкралась к двери, приоткрыла ее, выглядывая в коридор, и уперлась взглядом в элегантный костюм.

От громкого досадного стона удержали два обстоятельства: челюсть и близость «мамы». Та с видом святой невинности прощебетала:

– Ой, а я тут из кладовки возвращалась, не ударились?

Ага. Из кладовки. Тут нет никакой кладовки! Небось под дверью сидела караулила. Вон Антон со смеющимися глазами выглядывает. Штаны хоть надел, и на том спасибо.

– Мам, отпусти Майю, ей наверняка срочно надо сбежать. Давай завтрак заверну, и она сможет спокойно избежать общения с тобой. На ее месте так и сделал бы.

Но мама была не согласна. Очень похоже на сына жесте закатила глаза, уперла руки в боки и заявила:

– Да что ты из меня монстра какого делаешь? Я современная модная женщина и вполне способна держать себя в руках и вести с молодежью светские беседы! Между прочим, я тебе даже невест перестала подсовывать. В Инстаграме у психолога вычитала, что не стоит лезть в жизнь детей.

Глаза мои полезли на лоб, несчастную челюсть снова чуть не заклинило от того, что она едва не вывалилась, а на запястье сомкнулась железная хватка.

– Майечка, вы же позволите мне на вашем примере доказать этому нахалу, что я стала адекватной и современной мамой?

Глава 17. Майка

И вот я сижу за столом, заваленная потрясающей выпечкой, а передо мной стоит модная тарелка с невероятно пахнущим омлетом и ароматная чашечка с капучино. Слева сидит надутый красавчик, приготовивший все это, а справа – его мама, строящая из себя милейшую женщину, ну ни разу не интересующуюся моей личностью.

– Антошенька, с чего это ты решил утро встретить дома? Нет, я вижу, что повод более чем прекрасен и очарователен, но раньше тебя и это не останавливало.

Ох уж эти завуалированные комплименты. Пришлось прикрыться чашкой с кофе, чтобы не выдать обуревавших чувств. Женщина то и дело бросала в мою сторону красноречивые взгляды.

Она сейчас напоминала мне Усейна Болта перед стартом, который только и ждет отмашки, чтобы побить мировой рекорд по скорости задавания вопросов. Ну, или Тину Канделаки на игре «Самый умный», когда надо успеть спросить все и сразу.

Любопытство не то что витало в воздухе – оно пронизывало мое худое тело, по касательной задевая хозяина квартиры. Тот хмурился и недоумевал, с чего это наседают на него в присутствии меня.

Скажи спасибо психологу из Инстаграма, а то бы сейчас не мирно беседовали, а от свадьбы открещивались. Или, еще хуже, от производства новых внуков, если они вообще у этой дамы есть. Хотя, судя по энергии, нету.

– Мам, ты же там вроде что-то про невмешательство говорила.

Женщина лишь привычным движением закатила глаза и фыркнула:

– Я что, уже совсем не могу поинтересоваться твоей жизнью? Это не вмешательство, а обычный вопрос про текучку. Ты давно не звонил, не рассказывал, а Егорка и вовсе перестал снабжать меня подробностями твоей жизни.