Кельтские мифы

– О, не много! – воскликнула Эмер. – Кем еще может быть девица, если не Тарой над горами, не дозорной, которая никого не видит, не прячущейся в воде угрихой, не бегущей прочь стремниной? Дочь короля – жаркое радушие и дорога, на которую никто не должен ступать. А еще здесь есть воины, которые стерегут меня от любого, кто пожелает увезти меня против их воли и воли злого короля Форгала.

– Кто эти воины, которые тебя стерегут? – спросил Кухулин.

– Если ты вправду хочешь знать, то слушай. Двоих зовут Луи, еще двоих Луатами, а еще есть Луат и Лат Гойбле, сыновья Тетры, Триат и Трескат, Бриан и Балор, Бас, сын Омнаха, еще восемь воинов по имени Кондла и еще Конд, сын Форгала. Любой из них силой равен ста воинам и ловкостью – девятерым. А уж как силен сам Форгал, этого я тебе не могу сказать, разве что он сильнее всех мужей, ученее всех друидов и умнее всех бардов. Если ты встретишься с ним, тебе не помогут игры, в которых ты закалил себя, ибо многие прославили его силу и подвиги.

– Почему ты думаешь, будто я слабее тех, о ком ты говорила? – спросил Кухулин.

– Потому что о твоих подвигах я не слыхала, – ответила Эмер.

– Клянусь, – вскричал тогда Кухулин, – что и о моих подвигах скоро заговорят по всей земле!

– Разве ты такой сильный?

– Я так скажу тебе. Когда на меня нападает слабость, я могу одолеть двадцать воинов, а напрягаясь всего на треть – тридцать. Когда же я в полной силе, то могу один выйти против сорока воинов, и сто человек не пропадут под моей защитой! Из страха передо мной мужи обходят стороной броды и поля сражений, и воинства отступают, едва завидят меня.

– Неплохо для юноши, – одобрительно заметила Эмер, – ведь ты не достиг еще возраста мужа, повелевающего в повозке.

– Мне повезло, – сказал Кухулин, – что воспитывал меня мой приемный отец Конхобар. Это не то что расти между печью и квашней, между стенкой и очагом, не выходя за дверь дома. Не так я жил у Конхобара. Я рос среди воинов и героев, шутов и друидов, бардов и ученых мужей, среди знатных землевладельцев Улада, так что смог познать и их мудрость, и их искусства.

– Кто эти люди, дарами которых ты похваляешься?

– Я скажу тебе. Красноречивый Сенха научил меня мудрости. Владелец земель и мой родич Блай взял меня к себе в дом, чтобы я познакомился со всеми подданными Конхобара. Фергус разрешил мне участвовать во всех битвах и сражениях, чтобы я научился владеть своей силой. Много времени простоял я рядом с бардом Амергином, моим учителем, чтобы уметь воздавать почести королю. Финдкоем вскормила меня, и Конал Кеарнах стал моим молочным братом. Ради Дехтире прекрасноликий Катбад научил меня мудрости друидов. Все улады приложили руку к моему воспитанию, и возницы и воины, и короли и барды, и теперь я любимец всего воинства, потому что сражаюсь за честь любого из них. А тебя, Эмер, – спросил Кухулин, – кто воспитывал тебя в Саду Луга?

– О, я скажу тебе! Меня воспитывали в наших старинных обычаях, в послушании и чистоте, в королевском достоинстве и добронравии, как благородную ирландскую девицу.

– Хорошо, – отозвался Кухулин. – Почему бы нам тогда не соединиться? До сих пор мне не встречалась девица, которая так говорила бы со мной.

– У тебя нет жены?

– Нет.

– Я не могу стать твоей женой, пока не замужем моя сестра. Она старшая.

– Но ведь я полюбил тебя, а не твою сестру, – возразил ей Кухулин.

Говоря так, Кухулин загляделся на груди девицы в вырезе рубахи.

– Прекрасны эти холмы для благородного плуга! – воскликнул он.

Но и Эмер не смолчала.

– Не бывать на моих холмах тому, кто не поразит по сто мужей возле каждого брода от Альбана до Банхуиг Аркайта!

– Прекрасны эти холмы для благородного плуга!

– Не бывать на этих холмах тому, кто не пройдет жив и здоров от Самайна до Ойлмела и от Ойлмела до Белтайна, а потом от Белтайна до Брон Трогайна!

– Что ни прикажешь, я все исполню, – пообещал Кухулин.

– Тогда и я согласна, – сказала Эмер. – И с радостью даю тебе слово.

Больше они в тот день не говорили, потому что Кухулин сразу простился и уехал.

Повозка мчалась через Брегию, когда возница Лаэг спросил его:

– Что значили те слова, которыми ты обменялся с Эмер?

– Разве ты не понял, что я посватался к Эмер, и поэтому мы накинули на наши речи покрывало тайны. Если бы девицы, сидевшие рядом, что-то поняли, они бы рассказали Форгалу, а Форгалу это не понравилось бы. Но тебе, Лаэг, я открою смысл сказанного.