Кельты

Искусство войны.

Заключительные параграфы этой главы будут посвящены кельтским воинам. Их внешность и поведение произвели глубочайшее впечатление на римлян и греков — об этом свидетельствуют многочисленные описания и аллюзии в античной литературе, пергамское скульптурное наследие и прикладное искусство Италии. Можно с уверенностью предположить, что в устном эпосе кельтов главное место занимали подвиги на поле брани, точно так же как в ирландской литературной традиции, которая сохранила легенды о быте и нравах героического общества, мало чем отличающихся, за исключением позиции во времени, от жизненного уклада древних обитателей континента.

Воинское снаряжение.

Главным источником информации о снаряжении кельтских воинов доисторических веков, в течение которых продолжалось формирование этого народа, выступает погребальный инвентарь. В период позднего бронзового века основным видом оружия служил колюще-рубящий меч, в ходу были копья и дротики, есть доказательства использования кельтами круглых деревянных щитов с бронзовыми набивками и щитов, обтянутых кожей. Известны также бронзовые наконечники для стрел, в основном из Верхнедунайского региона, но лук, похоже, довольно быстро вышел из моды. Археологи находят шлемы, щиты и даже панцири из листовой бронзы, однако в ту эпоху такие детали снаряжения, по-видимому, были большой редкостью.

Начало обработки железа североальпийскими племенами в VII веке до н. э. или чуть ранее сказалось не только на боевых качествах оружия, но и на его количестве. В захоронениях, содержащих погребальные повозки и относящихся к первой фазе гальш-татской культуры, часто встречаются длинные колюще-рубящие железные мечи необычных пропорций (фото 7) и конская упряжь (рис. 5, 6), это дает основание некоторым исследователям говорить о появлении в те времена кавалерии и о том, что длинные мечи служили непременной частью экипировки всадников. Такой вывод представляется ошибочным, поскольку склонность к верховой езде еще не означает использование лошадей в военных целях, к тому же орудовать длинным мечом сидя в седле, особенно при отсутствии стремян, тогда еще не изобретенных, довольно затруднительно. Меченосцы, в отличие от лучников, издревле приезжали на битву и удалялись с поля брани верхом, бой же вели пешими — он начинался с демонстрации личной доблести самыми могучими воинами, стоявшими на передовой. Об этом свидетельствует вся история войн Европы, о том же поведал и Гомер.

В захоронениях гальштатских вождей обнаруживают главным образом четырехколесные повозки, предназначенные для бытовых или ритуальных нужд, но есть указания и на то, что в трансальпийской Европе в те времена использовались повозки на двух колесах. В этом контексте важное значение имеет изображение колесницы на каменной стене погребальной камеры в Кивике (Швеция), датированное примерно X веком до н. э. (рис. 12), кроме того, некоторые захоронения гальштатской эпохи содержат по паре колес, что, впрочем, не исключает возможности того, что изначально повозки были все же четырехколесными. Дополнением к колюще-рубящим длинным мечам из железа или бронзы служили копья разной длины, использовавшиеся в основном для метания. Это было в период первой фазы гальштатской культуры, ознаменовавшийся, как уже говорилось выше, объединением кельтов под началом воинственных «княжеских» династий. В VI и начале V века до н. э., когда греческие и этрусские купцы стали появляться в землях Верхнего Дуная и верхнего течения Сены, что свидетельствует о периоде сравнительно мирной жизни и о централизованном установлении порядка в кельтских владениях, длинный меч уступает место кинжалу с широким лезвием, который в сочетании с парой метательных копий, или дротиков, становится обычным воинским снаряжением. Это второе доказательство изменения политической ситуации, по крайней мере в центральных кельтских землях.