Кентерберийские рассказы

Следуют слова лордова оруженосца и кравчего о способе разделить вздох на двенадцать частей

       А за спиной у лорда сквайр стоял,Ему на блюде мясо разрезалИ вслушивался в эти разговоры.       «Милорд, — сказал он, — нелегко, без спору,Вздох разделить, но если бы купилМне плащ монах, я б тотчас научилЕго, как вздох меж братьев разделитьИ никого при том не пропустить».       «Ну говори. Плащ я тебе дарю.Ах, плут! Я нетерпением горюСкорей узнать, что ты, злодей, придумал,—

И возвратимся снова все к столу мы».       И начал сквайр: «В день, когда воздух тих,Когда в нем нет течений никаких,Принесть велите в этот самый залОт воза колесо, — так он сказал,—И колесо на стойках укрепитеИ хорошенько вы уж присмотрите(В таких делах заботливым хвала),Чтоб ступица его с дырой была.Двенадцать спиц у колеса бывает.И пусть двенадцать братьев созываетМонах. А почему? Узнать хотите ль?Тринадцать братьев — полная обитель. [241]А исповедник ваш свой долг исполнит —Число тринадцать он собой дополнит.

Потом пускай без лишних промедленийПод колесом все станут на колени,И против каждого меж спиц просветаПусть будет нос монашеский при этом.Брат исповедник — коновод игры —Пусть держит нос насупротив дыры,А тот мужлан, в чьем пузе ветр и грозы,Пускай придет и сам иль под угрозой(Чего не сделаешь, коль повелят?)К дыре приставит оголенный задИ вздох испустит, напружась ужасно.И вам, милорд, теперь должно быть ясно,Что звук и вонь, из зада устремясьИ поровну меж спиц распределясь,

Не обделят ни одного из братьи,А сей монах, отец духовный знати,—Не выделить такого брата грех,—Получит вдесятеро против всех.Такой обычай у монахов всюду:Достойнейшему — первый доступ к блюду.А он награду нынче заслужил,Когда с амвона утром говорил.Когда на то моя была бы воля,Не только вздох, а вздоха три иль болеОн первым бы у ступицы вкусил;Никто б из братии не возразил —Ведь проповедник лучший он и спорщик».       Сеньор, хозяйка, гости, но не сборщикСошлись на том, что Дженкин разрешил

Задачу и что плащ он заслужил.Ведь ни Эвклид, ни даже ПтолемейРешить бы не смогли ее умней,Ясней облечь ее в свои понятья.Монах сидел, давясь, жуя проклятья.Про старика ж был общий приговор,Что очень ловкий брату дан отпор,Что не дурак он и не одержимый.И поднялся тут смех неудержимый.     Рассказ мой кончен, кланяюсь вам низкоЯ за вниманье. Э, да город близко.

Здесь кончает свой рассказ Пристав церковного суда

ПРОЛОГ СТУДЕНТА

(пер. И. Кашкина)