Керенский. В шаге от краха (СИ)

Раздираемый этими противоречивыми чувствами, Алекс доехал до министерства. Войдя в свой кабинет, он первым делом зашвырнул оба разряженных пистолета в угол, открыл личный сейф и достал с его нижней полки полную бутылку французского коньяка. Вскрыв бутылку быстрым движением, Алекс торопливо приложился к горлышку, судорожно сглатывая крепкую ароматную жидкость.

Довольно быстро бутылка почти опустела, и на Керенского навалилось долгожданное алкогольное забытье. Он так и заснул, сидя на диване и сбросив с себя только разрезанное пальто и грязные окровавленные ботинки.

Глава 14. Газетчик

"Средства массовой информации не менее опасны, чем средства массового уничтожения." С. Капица

"Выгоднее вложить один доллар в прессу, чем десять долларов в оружие: оружие вряд ли заговорит вообще, а пресса с утра до вечера не закрывает рта." Р. Никсон

Четырнадцатое апреля для Алекса оказалось самым мучительным из всех дней, прожитых им в этом мире. С утра совесть уже не мучила, как и голова, после вчерашнего алкогольного опьянения. Но на душе было очень тяжело и плохо. Встав с дивана, Керенский поплёлся искать оружие.

Отыскав оба пистолета, он разобрал их и, достав маслёнку с оружейным маслом из коробки от браунинга, стал тщательнейшим образом смазывать детали. На душе было совершенно пусто и холодно, словно в космическом пространстве.

За этим, весьма необычным для министра занятием его и застал Вова Сомов.

— Александр Фёдорович?

Керенский очнулся от невеселых мыслей и нехотя поднял голову.

— А! Это ты, Вова. С сегодняшнего дня ты коллежский секретарь.

— А! О! Спасибо!

— Ты зачем пришёл? — переждав проявления восторга секретаря, равнодушным тоном спросил его Керенский.

— Да, вот, тут я… документы принёс.

— Оставляй и найди мне солидного купца, который вином торговал до сухого закона.

— А зачем вам он, Александр Фёдорович? Сейчас же сухой закон отменили.

— Ну, тогда найди того, который и сейчас вином торгует.

— А зачем?

— Не твоего ума дело, Сомов. Сказал найти, значит надо найти и вызвать его ко мне. А если заартачится, то конвой вышли, но чтобы эта паскуда прибыла ко мне! — не на шутку разозлился Керенский, сам не зная с чего. Хотя знал… чего уже себя обманывать.

— А, будет сделано, господин министр. — и Сомов, от греха подальше, быстро испарился из кабинета Керенского.

Первым делом он поделился радостной новостью о своём повышении с коллегами, а потом уже стал искать подходящего купца.

К обеду нужный купец был найден и препровожден в кабинет Керенского. Торговца вином звали Филимон Растратов, он был владельцем нескольких довольно больших винных лавок.

На вид это был крупный коренастый мужик, с рыжей бородой и рыжими же кудрями, непослушно выбивающимися у него из-под шапки.

Керенский взглянул на него и произнёс.

— Уважаемый, я хочу доверить вам и возложить на вас продажу запасов царского вина. Это великий соблазн и большие деньги, но революция не мелочится. Вам я предлагаю организовать продажу нескольких сот бутылок элитного алкоголя среди богатой публики. Вина коллекционные, есть дорогие, а есть и очень дорогие. А потому, я вам настоятельно рекомендую вникнуть в это дело самому. Справитесь?

Купец от такого предложения мгновенно вспотел и, запустив руку в непокорные рыжие кудри, крепко задумался на несколько десятков секунд. Керенский молча смотрел на него, ожидая ответ.

— Да как же не справиться? Дело-то знакомое. Конечно, связей среди аристократии у меня нет, но вот и купцы, и заводчики, и фабриканты от дорогого вина из царских погребов ни в жизнь не откажутся.

— Вы шире берите себе аудиторию. Оповестите через газеты о начале проведения аукциона. Привлеките иностранцев, волею судьбы проживающих у нас. Дайте знать в Москву, тамошним богатым винным гурманам. Чем больше привлечёте к этому людей, тем выше будет прибыль.

Ведь не уксус продаёте, а коллекционное вино. Да и не его цена представляет интерес. Вино-то из царских погребов! Такое раз в триста лет бывает! Представляете? Любой купивший потом своим детям и внукам будет рассказывать, как вкушал царское вино. Улавливаете?

Филимон Растратов вспотел ещё сильнее. Перед его глазами начали отчётливо вырисовываться перспективы подобной сделки и его проняло.

— Благодарствую, господин министр. Всё исполню, всё сделаю! Ни копеечки не утаю.

— Прекрасно! — кивнул Керенский. — Если вам нужна будет охрана, то я её обеспечу. Все деньги от продажи царских запасов вы перечислите на счёт в банке, который я укажу. Часть из них вручите лично мне. Эти деньги пойдут на благо революции и на поддержку милиции. Ваши комиссионные составят ровно десять процентов. Это более, чем достаточно, не правда ли?

— А как же, как же, всё по-честному, — купец согласно покивал головой.

«Явно недавно выбился в люди, ещё не облагородился», — подумал про него Керенский и продолжил.