Керенский. В шаге от краха (СИ)

Задумчиво сидя за столом, Пуришкевич вспоминал все эти ужимки Керенского, его окружение, слова и фразы. Да, возможно, он мог решиться на убийство. Но, каков подлец? Впрочем, Пуришкевич не обольщался, все они были подлецы: и властолюбивый Родзянко, и юродивый Шульгин-псевдо националист, и Керенский с Черновым и тем же Чхеидзе. Все они играли свою роль, но Керенский играл её лучше всех.

И хоть Пуришкевич позиционировал себя монархистом, он давно уже отошёл от этого мировоззрения, осознав, что власть Николая II держится на волоске. Если не можешь удержать, тогда следует возглавить. Он и так получил свою долю славы. Много речей, много диких поступков, а на выходе ничего, кроме участия в убийстве Распутина. Дубровин, лидер «Союза русского народа», давно уже отошёл от политики, аон всё бился за неё.

Жизнь диктует новые условия, а человек приспосабливается. Бежать в английское или французское посольство ему не хотелось. Рассказывать там полубредовую информацию Юскевича было глупо и нецелесообразно, а вот Чернова проинформировать об этом необходимо.

На следующий день, за ночь всё хорошенько обдумав, Пуришкевич выловил в коридорах Таврического дворца Чернова и отвёл его в сторону.

— У меня для вас есть экстраординарная информация.

Чернов удивился.

— С каких это пор черносотенцы делятся чем-то с эсерами?

— С недавних, товарищ Чернов, например, сегодня. И я надеюсь, что это будет взаимно.

— Это будет зависеть от важности той информации, которую вы мне предоставите, господин Пуришкевич.

— Несомненно. Я могу подсказать вам в какую сторону копать, отыскивая убийц Гоца и Натансона.

— И в какую же? — прищурил глаза Чернов и буквально схватил Пуришкевича, затем отпустил и приглушенным голосом сказал: — Идёмте! — и зашагал вперёд, увлекая Пуришкевича в одну из комнат.

— Савинкова нет, он ушёл готовить ответ большевикам, поздно его останавливать, да уже и не нужно. И кто же, по-вашему, это организовал, господин Пуришкевич, большевики?

— Нет, Керенский.

— Смешно и возмутительно. А чем вы это докажете?

— Ничем. Пришёл ко мне один весьма интересный человек и рассказал об этом. Доказательств не предоставил, лишь только косвенные, но чем чёрт не шутит? Всё возможно сейчас, и я бы проверил эту версию.

— Мы проверим, и если окажется, что это так, то примем меры, спасибо. Я не забуду ваш поступок.

— Всегда к вашим услугам, — наклонил голову Пуришкевич и вышел из комнаты.

— Жду тебя, Борис, есть разговор, — сказал по телефону Чернов, позвонив Савинкову после ухода Пуришкевича.

— Не могу сегодня.

— Тогда завтра. Нужно решить, у меня есть информация. Хорошо, тогда завтра.

Той же ночью в квартиру Шляпникова ворвались неизвестные и буквально изрешетили его пулями, оставив истекать кровью. А во двор особняка Кшесинской были брошены две бомбы. От взрывов пострадал фасад здания, убило двух часовых. В ответ охрана большевиков разразилась частыми выстрелами. С окна второго этажа заговорил пулемёт «максим», но нападающие уже растворились в ночи.

Борис Савинков, лично участвовавший в акции, на следующий день пришёл к Чернову.

— Что случилось?

— Случилось, Борис, как прошло нападение?

— Превосходно, у нас один раненый, у них трое убитых и доказательств нашего нападения нет.

— А что они сделают в ответ?

— Не знаю, — пожал в ответ плечами Савинков. — Мне всё равно.

— Угу, дело твоё. У меня есть версия, кто натравил нас на большевиков.

Савинков усмехнулся.

— Твоя версия?

— Нет, не моя, Пуришкевича… Он утверждает, что это сделал Керенский. А ему ещё кто-то сказал, он не признаётся кто, но что-то в этом есть. Ты не находишь?

Савинков, отбросив своё сентиментально-пофигистское настроение, задумался.

— Керенский? Весьма удивлён, весьма. Надо проверить. Керенский сильно изменился. Исчезло позёрство и некая театральность, остался актёрский талант и воля. Воля, которой у него раньше не было. Если взять эту версию за основную, то такое весьма возможно. Он создал некие структуры, разогнал милицию. Они ещё слабые, но… Удивительно.

— Займись им. Надо его встретить, и он либо становится одним из нас и полностью подконтрольный нам или… Ну, ты знаешь, что надо делать в таких случаях. А в его смерти обвиним большевиков. Парочку идиотов положим рядом, как исполнителей, и развалим всё РСДРП. Меньшевики будут нас бояться, а большевики просто исчезнут. Кадеты и октябристы нам не конкуренты. Действуй, Борис, я жду результата, — и Чернов улыбнулся Савинкову одной из своих слащавых улыбок.

— Действуй, Борис…

***

Антонов-Овсиенко, которому Ленин поручил заняться расследованием убийства Шляпникова и ночным нападением, собрал экстренное совещание.

— Товарищи, у кого есть предложения и мысли насчёт сегодняшнего ночного нападения и убийства Шляпникова?

Небольшой зал заседаний, в который превратилась гостиная в особняке Кшесинской, забушевал и зароптал.

— Убить всех! Напасть на эсеров! Они враги! Смерть им!