Кероглу

За друзей ты жизни не жалел.Ты пошел на риск, ты горд и смел,Тот, кто на игида встать посмел,Будет бит клинком стальным сейчас.Вражьим козням никогда не верь.Кероглу поднимется теперь,Налетит на Эрзерум, как зверь,Взмоют к небу стон и дым сейчас.

Джефер-паша спросил:

— Эй, ты, ашуг, когда он увидел тебя, хотел встать, или вы знаете друг друга?

— Знаем, паша, — ответил Кероглу, — этот зверюга, сын зверюги, однажды ограбил меня и отнял все мое достояние.

— Не беда, — сказал паша. — Он и мне причинил немало зла. Теперь мы отомстим ему!

— Да продлится жизнь паши! — молвил Кероглу. — В груди у меня сложилась песня, разреши я спою ее.

Паша дал свое соизволение. Кероглу спел:

Сегодня мести день, Джефер-паша,Противнику теперь спасенья нет.Пгиды, в битву грозную вступив,Пьют кровь, как в жаркий день шербет.

Демирчиоглу понял, что Кероглу решил подбодрить его, и сказал:

— Паша, все равно вы казните меня. Так дайте хотя бы мой саз, чтоб я мог ответить ему, а потом умереть.

Демирчиоглу дали саз. Взял он его, прижал к груди и спел:

Прибывши с Ченлибеля в Эрзерум,Джефер-пашу я мог бы сжать в комок.Искал добычу и нашел ее,Да только к другу увезти не мог.

Кероглу спел еще:

Как вихрь, свищу над головой врагов,От жизни отрешаюсь в дни боев.Когда клинок срубает сто голос,Кишками враг до головы одет

Демирчиоглу ответил:

Рубился я отважно, словно лев,Войска паши в сраженьи одолев.Запомнил враг моей стрелы напев,Но плут меня мучениям обрек.

Кероглу снова пропел:

Пусть Кероглу вскипает, как самум,Зло отличает от добра мой ум.Ты только покажи Телли-ханум —

И сердце сразу запоет в ответ.

А Демирчиоглу опять ответил ему:

Я спрятал то, к чему лежит душа.Но враг меня стреножил, месть верша.Схватил меня теперь Джефер-паша,Соломой шкуру мне набьет, жесток.

Последние стихи показались Джефер-паше подозрительными. Чудится ему, что эти двое разговаривают совсем не как враги. И он незаметно шепнул одному из стоявших рядом пехлеванов:

— Что-то не доверяю я этому человеку. Не подослан ли и он из Ченлибеля. Будьте наготове, надо схватить его.

Потом повернулся к Кероглу и сказал:

— Ашуг, теперь скажи, сам-то ты кто? Чей ашуг? Джефер-паша думал обмануть Кероглу, отвлечь его и дать пехлеванам приготовиться… Но Кероглу не был простаком.

— Да продлится жизнь паши! — сказал он. — Послушай, и я скажу, кто я.

Коль назовут рабом, то шею скрутят.Я столб, стоящий впереди рабов.

Будь я герой — склонюсь перед правдивым,Неправедных всегда казнить готов.Войска врага с землею я сровняю,Скошу мечом, подобно Эмираю.Бурлю сейчас, как мутная река, я,Могу бурлить и несколько годов.Я Кероглу. Я спал, и поднят вновь я.Я нынче не способен к многословью.Я не стекло, я меч, знакомый с кровью,Меня не разобьешь на сто кусков.

И Кероглу издал боевой клич. Мгновенно со всех сторон налетели удальцы, и пошла тут такая схватка, такая схватка, что никто в жизни не видывал еще такой. Кероглу, не дав опомниться Джефер-паше, взял его в охапку. Много воинов паши полегло на поле брани, а оставшиеся в живых, увидев, что Джефер-паша пленен, побросали оружие.

Кероглу приказал отвязать Демирчиоглу и вместо него заковать в цепи Джефер-пашу.

Удальцы окружили Демирчиоглу. Видят, тот совсем плох. Сердце Кероглу облилось кровью.

Взял он саз и послушаем, что спел: