Кэшбэк. Белые столбы. Беседы

Несмотря на существование «черного» валютного рынка и появление валютных обменных контор, которые имели дело с наличными, статья 88 Уголовного кодекса РСФСР «Нарушение правил о валютных операциях» еще действовала, и обмен валюты являлся уголовно наказуемым деянием.

Поэтому, когда главный бухгалтер фирмы Ольга Евгеньевна обратила его внимание на объявление в газете о продаже акций учреждаемого Всероссийского Биржевого банка, он принял решение вложить в них значительную сумму. Пока Павел мечтал, как фирма будет получать «жирные» дивиденды, банк выпустил две дополнительные эмиссии акций. Соответственно, доля акций фирмы «ЛЕВАП» в уставном капитале банка значительно уменьшилась. Президент Всероссийского Биржевого банка Александр Конаныхин оказался мошенником, через год сбежал в США и прихватил с собой миллионы долларов. Позднее Павел узнал, что еще студентом А.Конаныхина после 3-курса отчислили из института «за делячество и распределение денежных средств не по труду». Он организовывал стройбригады, где люди работали за зарплату, а А. Конаныхин присваивал оставшуюся прибыль.

Наверное, надо упасть и удариться ни один раз, чтобы набить шишек для позитивного опыта. Еще значительная сумма денег была вложена в акции «Российского Инвестиционного Акционерного Общества (РИНАКО)» Константина Борового. Ореол успешного руководителя Российской товарно-сырьевой биржи, крупного бизнесмена «началорыночной» экономики подействовал. К.Боровой тоже оказался мошенником. Он вместе с собранными чужими деньгами скрылся в Израиле.

Когда начались истории с АО «МММ», «Властилина» и другими подобными организациями, Павел, наученный горьким опытом, посмеивался про себя и никуда не лез.

На внутренний потребительский рынок хлынули импортные товары, особенно, это было заметно на примере продуктов питания. Компьютерная эпопея закончилась, и Павел понимал, что надо искать свое место в бизнесе и решил заняться соками. Оформив кредит, были оплачены две фуры 200 граммовых пакетиков с трубочками из Венгрии. Но схема реализации поступавшего товара не была продумана. Павел почему-то считал, что по приходу соки «оторвут с руками». Но с начала образцы соков пришлось передавать в Ростест для получения сертификатов. Ожидание результатов растянулось на три недели. Затем Павел судорожно среди знакомых искал пути сбыта, и все пакетики соков пришлось отдавать «на реализацию», которая растянулась на полгода. Возвращались рубли, доллар рос, и в итоге фирма «ЛЕВАП» оказалась даже в небольшом убытке.

Как и в бизнесе, когда все легко начиналось, а потом появлялись проблемы, так и происходило в обычной жизни. Жена долго просила Павла выбрать время и сопроводить ее в Лужники – купить зимние сапоги. Стадион «Лужники» в начале 90-х представлял собой большой вещевой рынок, а проще говоря барахолку и работал по выходным дням. Территорию вокруг арены опоясывало многоэтажье контейнеров, с которых продавцы снимали палками-баграми предлагаемый товар. Внизу среди бумажно-пластикового мусора были устроены картонки-примерочные, а для особо привередливых покупателей продавцы из недр своей торговой точки извлекали зеркало.

Пока жена обходила обувные ряды, Павел медленно двигался за ней. Вскоре он услышал: «Нашла то, что хотела: черные, с толстым слоем меха внутри, с высокой рифлёной подошвой!». За время поиска они здорово подмерзли. Поэтому, расплатившись и получив коробку с сапогами, жена радостно призналась: «Замерзла, как лягушка!». И они не стали внимательно проверять содержимое.

Ехали домой, и Павел, предвкушавший, что после морозного топтания на барахолке «обмоет покупку», на свое предложение получил категорический отказ.

– Вот к чему приводит отход от традиции «обмыть значимую покупку»! – прокомментировал он пассаж жены, когда она обнаружила в коробке два левых сапога.

На следующий день они не смогли найти в Лужниках того продавца, даже «витрины» торговых точек были другими. Им объяснили, что здесь арендуют место в зависимости от товара. Суббота – это, в основном, обувь.

Горе и печаль продолжались всю неделю. На этот раз Павел с женой поехали в первой половине дня. Поплутав по торговым рядам, совсем на другой аллее они обнаружили знакомую физиономию и радостно бросились объяснять ситуацию. Продавец долго вникал в суть дела, но после аргумента, что он может не продать два правых сапога, пошел рыться в коробках. Наконец, обмен состоялся, и две «лягушки» (так эти сапоги теперь называла жена): одна левая и одна правая покоились в одной коробке. По приезду домой жена сама предложила чтить традицию!