КГБ: приказано ликвидировать

Кроме того, при МОПР были организованы так называемые «клубы невинных» для интеллигенции. После поджога Рейхстага 27 февраля 1933 года и развязанной нацистами антикоммунистической «охоты за ведьмами», Мюнценберг перенес свою штаб-квартиру из Берлина в Париж, где в июне 1933 года основал наиболее влиятельный из всех «клубов для невинных» — «Всемирный комитет помощи жертвам немецкого фашизма». Находясь в Париже, Мюнценберг вместе с Отто Кацем в августе 1933 года написал «Коричневую книгу» о терроре Гитлера и поджоге Рейхстага, ставшую библией антифашистов. Побывав после издания «Коричневой книги» в Москве, Мюнценберг получил одобрение ОМС и ИНО ОГПУ на создание международного комитета юристов с целью организации контрпроцесса «поджигателей» Рейхстага. Такой процесс состоялся 13 сентября 1933 года в Лондоне-, и хотя не оправдал полностью ожиданий Мюнценберга, но на нем был сделан вывод о том, что «существуют серьезные основания для подозрений, что Рейхстаг был подожжен ведущими деятелями национал-социалистической партии».

Своей активной работой Мюнценберг смог добиться большей степени независимости и свободы действий на международной арене, чем любой другой видный деятель Коминтерна, тем более, что большинство его предприятий приносили устойчивый финансовый доход. Но после 1936 года это уже не могло нравится Москве. В октябре 1936 года его вызвали в СССР и предложили передать парижскую организацию чешскому коммунисту Б. Шмералю. А вскоре последовал вызов в Интернациональную контрольную комиссию, где ему предъявили обвинение в «недостатке революционной бдительности». Суть обвинений сводилась к тому, что он привлек к сотрудничеству некую Лиану Кляйн, отец которой якобы был агентом Франко и получал от дочери информацию об организации Мюнценберга. Опровергнув все обвинения, Мюнценберг скоро догадался, что «дело Кляйн» было только предлогом, чтобы покончить с ним самим. Тогда, с большим трудом, применив всю свою энергию и хитрость, он при помощи П. Тольятти выехал из СССР.

Прибыв в Париж, Мюнценберг передал новому уполномоченному Коминтерна Шмералю полную отчетность, касающуюся всех комитетов и издательств, находившихся под его контролем, а сам сосредоточился на работе создаваемого им Немецкого народного фронта. Но уже на учредительном съезде он столкнулся с интригами со стороны своих товарищей по КПГ. С осени 1937 по осень 1938 года эмигрантское руководство КПГ распространяет про него всевозможные слухи, а с другой стороны все время пытается склонить к поездке в СССР. Такое предложение делал ему и сотрудник резидентуры ИНО НКВД в Париже Белецкий (В. Гражуль). Да и сам Г. Димитров прислал из Москвы два письма: в первом он обещал важное задание, а во втором писал, что понимает, какие трудности возникли у Мюнценберга в Париже, но говорил, что все может разрешиться после приезда в СССР.

Однако Мюнценберг прекрасно понимал, зачем его настойчиво приглашают в Москву. Так, в беседе с одним американским коммунистом на вопрос: «Да что же может с вами случиться?», он не без юмора ответил: «Они всего лишь расстреляют меня, как и других, а потом, лет через 10, объявят, что допустили большую ошибку»[232]

. (Кстати, он ошибся на 40 лет. СЕПГ реабилитировала Мюнценберга в партийном отношении лишь в 1989 году.)

Видя, что заманить Мюнценберга в СССР не удается, в Москве дали команду снять его со всех постов в КПГ и возбудить против него персональное дело в ИКК, что и было сделано. Тогда осенью 1938 года Мюнценберг выходит из КПГ и создает независимый «Рабочий комитет немецких социалистов и рабочих социалистов Австрии», объединивший пять левосоциалистических групп немецкой и австрийской эмиграции. Не забывает он и о публицистике, и в 1939-40 годах выходит целый ряд его статей, посвященных преступлениям сталинского режима. Разумеется, такое поведение посвященного во многие секретные дела бывшего функционера Коминтерна не могло не насторожить Москву, и за Мюнценбергом со стороны советских спецслужб было установлено постоянное наблюдение.