КГБ в русской эмиграции

Секретная телеграмма и еще более секретное частное письмо были переданы вице-президенту Александру Руцкому. Ближайший соратник нового демократически избранного президента Ельцина, пользующийся его неограниченным доверием, Руцкой был на самом деле тайным агентом коммунистов. В 1993 году он возглавил коммунистический путч. Путч провалился, и Руцкой был посажен в тюрьму. Однако вскоре он был реабилитирован и вернулся к политической деятельности. Помирившись с Ельциным, Руцкой даже был избран губернатором Курской области, где плотно погряз в коррупции.

Руцкой дал секте Синрике зеленый свет. Он лично принял в Кремле номинального руководителя секты Асахару, после чего его примеру последовали все московские руководители. Секта получила огромную земельную собственность, десятки домов в Москве. Она стала создавать там склады оружия и отравляющих веществ.

В ее деятельности тотчас стали проявляться гнусные черты, свойственные каждой тоталитарной секте. Люди, вступившие в нее, стали отрекаться от детей и родителей, передавать секте свое имущество. Среди русских членов секты начались психические заболевания. Выяснилось, что их заставляли принимать психотропные препараты и надевать на голову шлем с подключенными к нему проводами. Разумеется, произошла и серия непонятных смертей. Одного из членов секты, решившего порвать с ней, нашли мертвым в лесу, но милиция делала все, чтобы не дать ход этому делу.

Очень скоро была создана Ассоциация жертв Синрике. Она обращалась с жалобами к городскому начальству. Но получала один ответ:

—Отстаньте от Синрике! Это организация борцов за мир! К тому же она помогает нашей стране в одном очень важном деле... Каком? Вам знать не положено!..

Количество жертв Синрике в России продолжало бы расти и дальше, если бы в Японии она не провела газовую атаку в Токийском метро в марте 1995 года. Только после этого секта была запрещена в Москве судебным решением.

В марте 1998 года было закрыто и уголовное дело, возбужденное по искам жертв Синрике. Оно шло медленно, вяло. Сотрудники Генеральной прокуратуры, которые вели его, всячески избегали затрагивать вопрос о том, как секта проникла в Россию. А без этого расследование теряло смысл. И поэтому Генеральная прокуратура постаралась затянуть дело, а потом закрыть.

Я внимательно изучал деятельность секты как японовед и как верующий христианин. Через несколько дней после закрытия уголовного дела я опубликовал гневную статью в центральной газете «Известия».

В ней я, в частности, написал, что Синрике проникла в Россию с помощью разведки СВР, хотя документальных доказательств этого у меня нет, а ее деятельность здесь протекала под покровительством ФСБ. Ведь террористы секты тренировались на военных полигонах Таманской дивизии. А всякое посещение иностранцами наших воинских частей допускается только с санкции военной контрразведки ФСБ. Ни один командир полка или дивизии никогда не возьмет на себя смелость самолично впустить в свои владения иностранцев. За это его ждет серьезное наказание. Значит, военная контрразведка ФСБ знала, что боевики Синрике, чья психика изменена психотропными лекарствами, тренируются на официальных базах российской армии, и никак не противодействовала этому. Выходит, самой ФСБ это было для чего-то нужно...

Через несколько дней после опубликования статьи я повторил все это с телеэкрана в передаче «Человек и закон». И, видимо, чаша терпения ФСБ переполнилась. Ведь мои свидетельства о ее причастности к Синрике наносили ей страшный моральный ущерб, лишали героического ореола, которым она еще обладает у многих людей в России.

Вскоре в моей квартире раздался телефонный звонок.

—Это говорит старший следователь по особо важным делам Генеральной прокураторы Николаев! - представился звонивший.

Фамилия этого человека была мне известна. Именно он вел дело Синрике в последний год и сделал все, чтобы развалить его. Именно он принял решение о закрытии дела. Моя статья в «Известиях» была направлена против него. Тем не менее голос Николаева источал любезность.

—Очень рад познакомиться с вами, Константин Георгиевич! - сказал он. - Рад сообщить вам, что вашу статью в «Известиях» прочитал лично Генеральный прокурор Скуратов. Он отменил мое решение о его закрытии. Вести дело вновь поручено мне...

Я с трудом сдержал возглас удивления. Как же так: ведь именно Николаев саботировал следствие, развалил дело - и он же теперь будет вести его вновь?! Но в то же время мне было приятно, что именно моя статья стала причиной возобновления следствия против Синрике. Можно ли представить большую степень удовлетворения журналиста, видящего, что его деятельность приносит реальные плоды, тем более с вовлечением в них высших лиц государства!..

—Приходите ко мне завтра в прокуратуру, обсудим вашу статью! - продолжал Николаев искательным тоном, и у меня не хватило сил отказать ему. Подумаешь, побеседовать о статье! Для журналиста это обычное дело!..