КГБ в смокинге-2: Женщина из отеля «Мэриотт» Книга 1

…Пододвинув к себе шифровку Волкова, шеф Управления внешней разведки ГРУ рассеянно пробежался по колонкам цифр и расшифровке. Он не читал — содержание шифровки уже прочно осело в его памяти. Никифоров просто хотел еще раз удостовериться, что сам факт ее существования — реальность. Поскольку никогда за годы своей работы в ГРУ Никифоров не сталкивался с подобными документами. Шифровка Волкова не подходила ни под одну категорию. То есть не была ни оперативным документом, ни аналитической запиской, ни выкраденной документацией.

Никифоров поморщился, налил себе из графина полный стакан воды и осторожно, глоточками, выпил тепловатую жидкость.

«Что все это значит, черт побери? — думал он, мысленно перескакивая с предположения на предположение. — Провокация?.. Волков один из лучших резидентов, на него это совсем непохоже. Случайность? Я в такие случайности не верю. Вы же понимаете: случайно встретил в Лондоне… Это что, деревня какая-нибудь, где шестнадцать изб и все друг друга знают?! Может быть, чья- то игра? Кто-то решил осуществить некую комбинацию с жертвой и использовать в качестве тарана мощь и влияние ГРУ? Ага! И начинает ее почему-то через одного из самых проверенных наших людей, опытного резидента… Чушь какая-то! А если все-таки игра? Надо что-то предпринимать, не могу же я положить этот документ под сукно. Что делать? Не сообщать ничего Цвигуну? С чего это я должен помогать борову с Лубянки?! Попробовать порыться самому? Но зачем? И, главное, как? Где взять документы об этой таинственной операции в Латинской Америке? По нашей линии такой информации не поступало — все чисто. Кто такой Мишин? Действительно подрасстрельный или международный авантюрист, завербованный какой-нибудь западной спецслужбой? С кем разговаривать, с чего начать? Нет, в одиночку, пожалуй, не получится. С другой стороны, с докладом к шефу тоже торопиться не след. Пойдут вопросы — почему шифровка направлена именно тебе? А кому же еще, товарищ генерал армии, как не к руководителю военной разведки? А почему твой резидент так уверен, что ты передашь это полусообщение, полукроссворд беглого офицера КГБ непосредственно на Лубянку, Цвигуну? У тебя с ним какие- то внеслужебные отношения? А Волков вовсе в этом не уверен, товарищ генерал армии. Он наш резидент в Лондоне, и точка! И его святая обязанность — немедленно и точно информировать Центр обо всем, что заслуживает внимания. А что, это сообщение действительно заслуживает внимания? А что, не заслуживает? Шутка ли, какой- то подполковник, да еще находящийся в бегах, катит телегу на самого Андропова! Это вам, товарищи генералы, не хухры-мухры! Это вам, товарищи маршалы, возможность дать крепкий поджопник нашему главному конкуренту!.. В том случае, конечно, если постоянные пересуды о противостоянии армии и КГБ — не просто чесание языками. А и в самом деле: почему Стас направил эту шифровку? Какие у него резоны? Просто службист, который стремится использовать любую возможность, чтобы доказать начальству — дескать, смотрите, у меня нет никаких секретов от Центра? Вообще-то, на него не похоже. Офицер, конечно, исполнительный, без изъянов, но и не выскочка. К начальству на глаза лишний раз не полезет. Он вообще думал, когда посылал шифровку, или действовал строго по инструкции? Если думал, то это плохо. Просто скверно! Скверно, когда рядовой сотрудник уверен, что его шеф, как почтальон, передаст весточку в конкурирующее ведомство. Особенно если Волков в этом каким-нибудь образом кровно заинтересован. А если он в этом не был уверен, то зачем направил в Центр эту бомбу? Вот свалилось на голову, мать их!..»

Кивнув обритой головой, словно соглашаясь с последней фразой, Никифоров взглянул на настольные часы и поразился: в размышлениях о странной шифровке как-то совершенно незаметно пролетело полтора часа. Надо было что-то предпринимать, но Никифоров был опытным человеком и хорошо знал истинную цену любого неточного решения. Рисковать он не любил, а потому, делая окончательный выбор, был въедлив до неприличия и, во избежание последствий, «вылизывал» собственное решение с иезуитским усердием. Быстро пробежавшись по основным пунктам своих размышлений, генерал-лейтенант Никифоров определил три возможных пути:

1. Немедленно уничтожить шифровку.

2. Доложить о ней начальнику ГРУ.

3. Передать ее Цвигуну, никого не ставя в известность.

Первый вариант Никифоров отмел почти автоматически: все поступающие из-за рубежа шифровки фиксировались в специальном журнале. Учет и контроль за прохождением секретной документации в ГРУ был поставлен безупречно. Правда, объем их поступлений был необъятный, поскольку шифрованные донесения поступали круглосуточно со всех концов света. Понадобилась бы целая ревизионная комиссия, чтобы обнаружить таинственное исчезновение всего лишь одного донесения из Лондона. Тем не менее такая вероятность теоретически существовала, и потому Никифоров мысленно перечеркнул первый вариант.