Хайдеггер и гиппопотам входят в райские врата. Жизнь, смерть и жизнь после смерти через призму философии и шутки

Итак, умер Оле, и его жена Лина отправилась в редакцию местной газеты заказать некролог. Джентльмен за конторкой после выражения соболезнований спросил Лину, что бы она хотела сказать об Оле.

Лина говорит:

– Просто напишите: «Оле умер».

Сбитый с толку мужчина поинтересовался:

– И все? Ведь есть что-то еще, о чем вы хотели бы рассказать. Вы прожили с мужем 50 лет, у вас дети и внуки. Не беспокойтесь об оплате, первые пять слов некролога мы печатаем бесплатно.

– Отлично, – говорит Лина. – Напишите: «Оле умер. Продается лодка».

Обзор философских учений о смерти не будет полным, если мы не нанесем визит экзистенциалистам ХХ в., которые считали небытие непременным дополнением бытия, вроде левого и правого башмака. Остановимся на воззрениях Мартина Хайдеггера и Жан-Поля Сартра, которые бесстрашно попытались взглянуть в глаза смерти. Хайдеггер утверждал, что мы нуждаемся в страхе смерти, чтобы не скатиться в «повседневность», такое состояние, когда мы живы лишь наполовину, пребывая в беспросветной иллюзии. А Сартр предлагал рассматривать альтернативу: единственные существа, лишенные страха смерти, – те, которые уже мертвы. Смотрите на вещи трезво – настаивают эти философы. Да мы бы рады, только для начала перестать бы трястись от ужаса.

Итак, сделаем короткий перерыв, чтобы отдохнуть от этого тяжкого философствования, и обратимся к общедоступной форме отрицания смерти: попыткам убедить самих себя в том, что мы останемся жить в сердцах тех, кто нас знал. Эта стратегия предполагает некоторую сентиментальность наших любимых, а таковая, как вы понимаете, может быть, а может и не быть.

Старик Сол Блюм умирал в своей постели, когда неожиданно почувствовал доносившийся снизу запах любимого им штруделя. Он собрал последние силы и поднялся с кровати. Опираясь о стену, Сол медленно вышел из спальни и кое-как спустился по лестнице, цепляясь обеими руками за перила. Тяжело дыша, он прислонился к косяку двери, глядя в кухню. Если бы не боль в груди, он бы подумал, что уже в раю. На бумажных полотенцах на кухонном столе лежали буквально сотни порций его любимой выпечки. Сол улыбнулся; это был последний акт любви его верной жены Софи, позаботившейся о том, чтобы он покинул сей мир счастливым человеком.

Дрожащей рукой он потянулся к штруделю и… неожиданно почувствовал шлепок кухонной лопаткой.

– Не трогай, – сказала Софи, – это на потом.

А теперь обратимся к глубокомысленному ответу теолога ХХ в. Пауля Тиллиха на вопрос: «Когда имеет место вечность?» (оказывается, сейчас). Но «сейчас» постоянно превращается в «тогда». А как насчет сейчас? Хлипкая конструкция.

Тут нужна надежная опора, поэтому обратимся к аргументам древних греков о бессмертии души. Однако прежде хорошо бы понять, что мы имеем в виду, когда говорим «душа», чем она отличается от ума, чем ум и душа отличаются от тела и чем и то, и другое, и третье отличается от нечистой силы. Отправив греков, так сказать, на вечный покой, бросим взгляд на Небеса и другие места обитания после смерти.