Хакерша и Её большие проблемы (СИ)

Я чуть рот от удивления не открыла. Голосок в голове задумчиво шепнул, что что-то здесь не так и верить этому музыкантишке нельзя ни в коем случае. Я была с голоском полностью согласна, уже набрала в легкие побольше воздуха, собираясь сказать что-то вроде «проваливай к черту вместе со своими извинениями», да не успела. Парень, до этого привалившийся к водительской двери, эту самую дверь открыл и вытащил огромную корзину с множеством белоснежных лилий. Их аромат в этот же миг добрался до меня, чуть пьяня и гася последние отголоски злости.

Ну как так, а? Всего два слова, какие-то банальные цветы, и я уже растаяла? Да вот ещё!

— Слушай, ты! — начала я гневно и не успела больше ничего сказать.

— Кариночка, прости меня, пожалуйста, я очень перед тобой виноват, — перебил меня парень, медленно подходя с корзинкой в руке. Её-то он мне и протянул.

Рука было дернулась, чтобы принять её, но я вовремя опомнилась, чуть ли не заставляя себя злиться.

— Ты, что, думаешь, можно меня купить, да? — прошипела я яростно, прищурив глаза.

Подул ветер и рыжая прядка упала прямо на лицо, расчертив его точно посередине. Негодующе сдув её, злясь теперь ещё и на ветер, так не вовремя подувший, я уперлась немигающим взглядом в парня, требуя его ответа.

Вместо этого он вдруг улыбнулся, с нежностью и чуть мерцающими глазами глядя на меня сверху вниз. И произнес, полностью меня проигнорировав, совершенно серьезно:

— Карина, я, правда, не хотел тебя обидеть. И я ни в коем случае не думаю, что тебя можно купить. Это, — приподнял он корзину небрежно, скользнув по ней безразличным взглядом, — просто подарок. Я думал о тебе и мне показалось, что такая красивая девушка должна любить лилии.

Такая красивая девушка никому и ничего не должна. И лилии я больше не люблю, с этого самого момента. Но это была первая мысль, вторая же выражала собой скорбный вдох: «Как он догадался, что мне нравятся лилии?». Наверняка Егор рассказал. А откуда тогда Егор знает? Та-а-ак, потом с этим разберусь.

— Саша, мне ничего от тебя не нужно, — твердо произнесла я, прямо глядя ему в глаза. Надо, чтобы он поверил, что мне без него живется нормально и что его присутствие вообще крайне нежелательно, — и сам ты мне тоже не нужен, слышишь?

— Не говори глупостей, — улыбнулся он.

— Это не глупости, я серьезно. Тогда, в машине, я была пьяна и сама не понимала, что говорю и делаю. С тобой было весело, но ты не тот человек, с которым я собираюсь связать свою жизнь.

— Прекрати, — его добрая улыбка пошла трещинами, показывая скрываемые под ней злость, если не ярость, и раздражение.

А вот и настоящее твоё личико.

— Что прекратить? — вскинула брови, — Я тебе нормально говорю: всё. Конец, никаких больше отношений. Если будет понятнее: я тебя бросаю. Но друзьям можешь сказать, что это ты меня бросил, чтобы не задевать свое самолюбие. Всё, Саша, прощай.

И что? А ничего, блин!

— Нет.

— Что? — выдохнула я удивленно, растерявшись от такого. Совсем не понимает, да?

— Нет, — совершенно спокойно, безэмоционально и уверенно повторил он, а затем, подумав, этим же тоном добавил, — ты моя. Не отдам.

— Кому? — вырвалось у совершенно шокированной меня. Я-то думала, что он мальчик разумный и всё поймёт. Ну, побесится и перестанет, про меня уже через два дня забудет, а тут такое…

— Никому не отдам. Ты — моя.

Кабздец.

— Саша…

— Дай мне шанс.

Что? Какой ещё шанс?!

— Я тебе русским языком говорю: проваливай! — взревела я, отскакивая на два шага назад, чтобы он не мог до меня дотянуться.

Глаза, глядящие до этого на меня виновато и мягко, гневно сузились. Лицо потеряло всякий намек на нежность и спокойствие, перекосившись от едва сдерживаемой ярости. Кажется, даже воздух вокруг него заискрился от напряжения.

В тот момент мне стало невероятно страшно. Да, дом совсем рядом, кругом соседи, но… Они у себя дома. Все, даже Егор. И никто из них не успеет ничего сделать, даже если заметить неладное из-за своих высоких заборов. Сейчас, не взирая на наличие жилых домов кругом, я с неуравновешенным музыкантом стою один на один. Реши он что-нибудь сделать, вряд ли я сумею его остановить.

И Саша тоже знал об этом. Первый шаг он сделал обманчиво мягко.

— Не подходи ко мне! — вскинула я чуть дрожащую от страха руку, — И вообще, проваливай, Саша! У нас ничего не будет, ты слышишь? Я… люблю другого! Ты мне не нужен!

— И кто же этот… другой? — так произнес он последнее слово, будто яд выплюнул.

Мне стало ещё страшнее, только уже не за себя. Ну и? Назвать чье-то имя или просто послать? Во втором случае парень решит, что нет у меня никого.

— Ну?!

Я вздрогнула от этого окрика, а Саша тем временем совершил ещё один шаг ко мне. И ещё один, и ещё один. Да так быстро он это сделал, что я и не заметила, как оказалась прижатой к капоту собственной машины. Мажор звездонутый!

— Детка, — обманчиво ласково произнес он с явным преимуществом, поставив корзину на землю. Одна рука до боли сжала мой подбородок, вынуждая поднять голову и глядеть парню в глаза, — ты, похоже, не совсем понимаешь, с кем разговариваешь.