Халявные баксы

Дока синхронно распахнул рот и глаза, с полминуты помолчал, и выдал с сожалением:

«Сразу нужно было свою артель организовывать, а не на доброго дядю вкалывать!» – махнул рукой, и начал выносить из домика оставшиеся мешки с камнями: Владимир должен был вот-вот за ними явиться.

Часть тридцать вторая

С неделю я присматривал за Владимиром, что бы не совался куда не положено, даже для разговоров с работягами. По вечерам напоминал, что палатка для него табу. Чем смешил Доку, озабоченного возможной попыткой «бандюков» втихую вывезти из палатки приготовленную порцию богатой руды.

Наверное, поведение нашей троицы чем то отличалось от привычного для окружающих, потому что в один из вечеров после работы Сергей попросил меня к нему зайти, в балок. Я думал, поговорим о работе, но оказалось, что пригласили меня на «чай», только после сухого вина. Когда бутылка была выпита, в пустяшных разговорах, когда в мыслях появилась легкость и решимость высказаться о наболевшем, а может и не о совсем тактичном, Сергей перешел на тему явно для него неприятную. Начал, правда, со вступления:

«На душе у меня муторно», – по его глазам я еще раньше заметил, что геолога что-то тревожит, – «а поплакаться некому. И молчать больще не могу».

«К жене пора съездить, в таких случаях помогает», – улыбнулся я, с надеждой свести дело к шутке.

«Жена здесь не поможет», – и замолчал.

«Тогда в церковь, исповедаться», – а что другое я мог предложить?

«И в церковь бесполезно – безбожник я, и не крещеный», – поднял голову, посмотрел мне в глаза, – «Тебе исповедаюсь!»

«Ну…если считаешь нужным, то давай!» – в роли священника быть мне не приходились. Но если разговор пойдет о делах здесь, в артели – может и справлюсь. Надо же помочь геологу, которого что-то напрягало.

Сергей со вздохом поднялся со стула, прошел к шкафчику на стене, извлек на свет божий вторую бутылку. Вернулся к столу, вытащил пробку и начал разливать эликсир по стаканам:

«Без бутылки не получится», – поднял стакан, и мне пришлось сделать то же самое, – «Видел, как ты с Владимиром с богатой рудой разбирались, когда ее взорвали», – сделал из стакана глоток, я с ним вместе, – «И поняли конечно, для чего все», – сделал паузу, – «Так ведь?» – мне оставалось кивнуть головой, подтвердить, что отдельно взорванная руда, позже перемещенная в палатку бригадой «Милочки», от моего внимания не ускользнула, – «Только мне та руда не нужна, не по своей воле с ней возился – Николай Игнатович приказал».

«Ему то», – имел я ввиду начальника артели, – « зачем все это нужно?»

« Николай Игнатович – мужик хваткий», – повернулся ко поудобнее, – «Хочет свое дело открыть, в городе. Надоело, мол, в степи мучиться. Ну а для дела деньги нужны, большие, каких честно у нас не заработаешь. Вот и решил… золотишком заняться», – замахал обеими руками, – «Только я к этому отношения не имею! Руду богатую показал – и все, что и как с ней бригада Милочкина делает, куда отвозит – не знаю и знать не хочу!»

«Но в этой бригаде кроме Милочкина еще три человека! И что, начальник с ними незаконным золотом на равных делиться будет?»

«Не знаю, и знать не хочу», – Сергей пожал плечами, – «Пусть между собой разбираются и меня не трогают! И Владимиру, твоему другу, тоже лучше по отвалу не шастать!»

«Об этом его уже предупредили», – согласился с советом, и для разрядки улыбнулся, – «Рад, что ты с бандитами дел не имеешь!» – и про себя подумал: что бы делал геолог, если сказать, на ком два трупа висят. Но об этот конечно промолчал. После моих последних слов Сергей улыбнулся, расслабился, и потянулся за бутылкой разлить остатки вина:

«Спасибо, что не осуждаешь», – поднял стакан, я сделал то же, – «От безнадеги все, что бы из артели не турнули. Сам понимаешь, геологи сейчас никому не нужны», – и грустно вздохнул. Посидели, помолчали.

«До заморозков вряд ли доработаем – к тому дело идет. Николай Игнатович, со всеми его связями, ничего достать не может. Даже солярку и бензин, не говоря о других материалах», – посмотрел на меня, – «За зиму технику нужно отремонтировать – а он и места не может найти, где можно это сделать! Вот и придется здесь оставлять, под снегом. Вместе со сторожами». Помолчал, неожиданно улыбнулся и предложил тост: «Что-то мы все о грустном. Давай за новую работу выпьем. Что бы ее побыстрей найти, и среди людей хороших, без бандитов!»

До чая дело не дошло. Да и зачем он после вина? Посидели еще немного, поговорили о делах текущих. Под занавес я поинтересовался о нашей с Владимиром дальнейшей работе:

«Если ты знаешь, что в этом сезоне работать осталось с месяц, в лучшем варианте до заморозков, то зачем дальше проводить опробование? Результатами в этом году воспользоваться невозможно!»

«Невозможно», – подтвердил Сергей, – «но оставлять артель без задела на следующий год, мне совесть не позволяет. Даже если больше работать здесь не буду!»

От геолога шел по темному, и по непривычному холодку.