Халхин-Гол/Номонхан 1939

В штабе Квантунской Армии опасались, что если в Токио узнают о намерении нанести авиаудар по советской базе ВВС почти в 100 милях в глубине территории Монголии, то его немедленно запретят. Поэтому офицеры штаба Квантунской Армии соблюдали строгую секретность относительно готовящегося массированного налета, чтобы о нем не узнал не только противник, но и Генштаб в Токио. Авиаудар был назначен за день или два до наземного наступления, запланированного на 1 июля. С целью максимальной секретности приказы из штаба Квантунской Армии во 2-ю авиагруппу передавались только через посыльных. Однако 24 июня информация о подготовке налета просочилась в Генштаб. Последовал примечательный обмен сообщениями между Токио и Синцзином, демонстрирующий, насколько дух гекокудзё проник в вооруженные силы Японии, особенно в Квантунскую Армию.

Узнав о том, что Квантунская Армия намеревается бомбить Тамцаг-Булак, генерал Накадзима Тэцудзо, заместитель начальника Генштаба, направил в штаб Квантунской Армии следующую телеграмму:

1) Политика Генерального Штаба состоит в том, чтобы избегать расширения пограничного конфликта. В ходе операции по отражению советско-монгольского вторжения на территорию Маньчжоу-Го необходимо приложить максимальные усилия, чтобы избежать боев на других фронтах, поэтому мы считаем, что не следует проводить авианалет по территории Монголии

. Полагаем, что эта политика четко понимается штабом Квантунской Армии.

2) Авианалет по территории Монголии, по нашему мнению, считается неприемлемым, так как он приведет к увеличению действий авиации с обеих сторон и затягиванию инцидента.

3) Для координации действий в штаб Квантунской Армии направляется подполковник Арисуэ.

После получения этой телеграммы в штабе Квантунской Армии не осталось сомнений, что Генштаб намерен отменить готовящийся налет. Однако генерал Накадзима выразил взгляд Генштаба в форме личного мнения, а не прямого приказа, запрещающего налет. Это было сделано в соответствии с японской традицией, в которой прямое утверждение, приказ, и даже прямой вопрос между собеседниками равного статуса считался грубым и невежливым, и следовало, если возможно, передавать его в более тонкой и непрямой форме. Генштаб обычно использовал эту вежливую форму в переговорах со штабом Квантунской Армии из уважения к традициям последней как элитной части японской армии. Но в этом случае штабные офицеры Квантунской Армии воспользовались этой вежливой формой, чтобы поступить по-своему.

Несмотря не безошибочно понятное намерение генерала Накадзимы, в штабе Квантунской Армии решили истолковать его телеграмму как всего лишь предложение, а не прямой приказ. Зная, что подполковник Арисуэ везет из Токио более конкретные приказы, офицеры оперативного отдела решили действовать быстро. Цудзи убедил своих коллег не сообщать о телеграмме из Генштаба генералам Уэде, Исогаи и Яно. Вместо этого было решено ускорить подготовку налета на Тамцаг-Булак, чтобы выполнить его до прибытия подполковника Арисуэ из Токио. Налет был назначен на 27 июня. Тем временем вылет Арисуэ из Токио задержался из-за плохой погоды, и он не смог прибыть в Синцзин до 27 июня. Приказ с запретом авианалета пришел в штаб Квантунской Армии через несколько часов после того, как 2-я авиагруппа нанесла удар по советским авиабазам в Тамцаг-Булаке и Баин-Тумэне (сейчас это город Чойбалсан, столица провинции Дорнод).

Налет японской авиации оказался весьма успешным. Группа из 120 самолетов под командованием генерал-лейтенанта Гиги достигла полной тактической внезапности, застигнув только что прибывшие советские эскадрильи на земле. Японские бомбардировщики атаковали первыми, заставив советские истребители взлетать, чтобы избежать уничтожения на земле. Но так как советские истребители взлетали по одному-два, их быстро перехватывали японские истребители, имеющие преимущество в высоте, численности и внезапности. Бесстрашный майор Цудзи, летевший в одном из бомбардировщиков, насчитал 25 советских самолетов, уничтоженных на земле, и почти 100 сбитых японскими истребителями при попытке взлететь. В официальной сводке 2-я авиагруппа заявила о 98 уничтоженных советских самолетах и 51 поврежденном. Кроме того, в результате налета на авиабазе Баин-Тумэн погибли 50-60 человек военнослужащих и гражданских.