Халхин-Гол/Номонхан 1939

Когда первая пятилетка официально была объявлена завершенной в декабре 1932 года, выработка электроэнергии в СССР увеличилась на 165 процентов, добыча угля на 81 процент, нефти на 83 процента, производство железа и стали на 112 и 47 процентов соответственно. Оценки первой пятилетки разнятся в зависимости от того, подчеркиваются ли ее значительные достижения - валовая продукция промышленности более чем удвоилась за четыре года, или ошеломляющая цена этих достижений, за которые пришлось платить человеческими жизнями, или такие долговременные последствия индустриализации, как создание промышленной базы, благодаря которой стало возможно нанести поражение нацистским армиям во Второй Мировой Войне. Но даже многие из тех, кто враждебно настроен к СССР и испытывает отвращение к методам Сталина, признают, что достижения индустриализации были велики.

Для многих современников советские экономические достижения выглядели еще более впечатляющими по сравнению с почти полной парализацией капиталистической экономики. Консервативные политические и экономические лидеры по всему миру были встревожены беспрецедентными масштабами Великой Депрессии и явно напуганы советскими достижениями - и в плане растущей промышленной мощи СССР, и тем политическим влиянием, которое оказывают советские достижения на обнищавший рабочий класс капиталистического мира. Иронично, что сам успех первой пятилетки и сопутствующая ему советская пропаганда привели не только к повышению престижа Советского Союза и коммунизма, но и к быстрому росту во многих странах агрессивных правых антикоммунистических движений, имевших целью защитить общество от красной угрозы. Эта тема хорошо известна западным историкам в контексте политики Германии и прихода к власти нацистов. В Японии подобным же образом, экономическая депрессия и ощущение угрозы большевизма, а также подъем китайского национализма, привели к тяжелым политическим последствиям.

 

Депрессия, ультранационализм и милитаризм в Японии

 

В 1927 году Япония испытала в миниатюре экономическую депрессию, которая ударит по всему миру через два года. Это было результатом неразумной кредитной системы, которая привела к цепной реакции банкротств банков, в том числе Банка Тайваня, одного из крупнейших в стране. Многие малые и средние предприятия разорились или были поглощены Дзайбацу

- крупнейшими промышленными и финансовыми объединениями, господствовавшими в японской экономике. При этом урожай риса в 1927 году был необыкновенно большим - и это повторится в следующие три года. Резкое снижение рыночной цены на рис еще сильнее ухудшило положение и так обремененных тяжелыми налогами крестьян, плативших дороже всех за модернизацию Японии. Таким образом, еще за два года до обвала на Уолл-Стрит Япония уже испытывала трудные времена - и дальше становилось только хуже.

Депрессия сразу же обрушила производство шелка, вторую по важности отрасль сельского хозяйства в Японии, и важную статью экспорта. В 1930 году случился самый большой из четырех крупнейших рисовых урожаев. И так очень низкая цена на рис за четыре месяца упала еще на 33 процента. К концу 1931 года средний доход фермерского хозяйства упал примерно на 50 процентов по сравнению с и без того низким уровнем 1929 года. Осенью 1931 года ранние заморозки погубили большую часть посевов риса в пяти северо-восточных провинциях, и в регионе начался голод. Долги крестьян быстро росли, уплата налогов просрочивалась, крестьяне, впадая в отчаяние, были вынуждены продавать дочерей в публичные дома.

Когда протекционистские пошлины, введенные многими правительствами, разделили национальные экономики, международная торговля почти остановилась. Для бедной ресурсами Японии, которая была вынуждена многое покупать за рубежом и критически зависела от импорта, это имело катастрофические последствия. Положение усугублялось быстрым ростом населения Японии, вследствие которого каждый год почти полмиллиона новых рабочих отправлялись на рынок труда.

Премьер-министр Хамагути Осати, как и большинство его коллег в других странах, был не готов к такому экономическому кризису. По политическим взглядам либерал, но проводивший консервативную экономическую политику, Хамагути пришел к власти в июле 1929 года и пытался поддерживать сбалансированный бюджет и сокращать государственные расходы, особенно большие траты на армию и агрессивную внешнюю политику, которую проводил его предшественник генерал Танака Гиити. Хамагути сократил жалованье чиновников правительства на 10 процентов, уменьшил военные расходы и вернул японскую йену к золотому стандарту, от которого отказались во время Первой Мировой Войны. Такие меры жесткой бюджетной экономии были обычным ответом правительств того времени на экономическую депрессию и проводились по всему миру. Но они лишь усугубляли депрессию в Японии, как и повсюду. Неспособность правительства справиться с экономическим кризисом стала очевидной.