Хам, или Детка, тебе не понравится

– Нет… – бурчу я разочарованно.

Достаёт сигарету и Zippo. Щелчок… На стальном корпусе какая-то необычная символика. Рассматривает пламя. Прикуривает, глубоко и жадно втягивая дым. Чувствую запах – табака, парфюма, его волос… Голова кружится. По всей видимости – сотрясение. Скашиваю глаза. Губы у него обветрены… Между ними медленно клубится дым. Носогубные линии делают его лицо очень выразительным. Ещё несколько раз задумчиво чиркает зажигалкой.

– Дарья…

– М?

– Что-нибудь помнишь? С момента, как упала?

– Нет.

– Висок болит?

– Да.

– Вчера. Были ли какие-то травмы или порезы?

– Лицом шоркнулась об асфальт. Странно, что Вы не заметили.

– Мда. Царапины на месте. Не срастается…

– Что именно?

– Это не регенерация, короче.

– А что?

– Ну… может, какая-то форма бессмертия? Это надо убить ещё раз, чтобы разобраться.

– Не надо, пожалуйста, во мне разбираться. Вдруг это не бессмертие?

– Это не оно. Артефакт Да-ад не может быть таким сладким, Дарья. Там раздают только пиздецы в разной креативной обработке.

– Собственно, я и не ожидала, что мне так повезёт. Я облажалась, да?

– Ну как тебе сказать? Ты таки выжила. Это немало.

– А что я должна была сделать?

– Выжить.

– Вау. Да я молодец!

Пока мы ждём этого Адама, Хам властным тоном, не особо напрягаясь, по очереди выпроваживает приходящих в себя мужчин. Мы остаёмся вдвоём.

Не решаясь нарушить распоряжение и встать, лежу на полу. Хам же перебазируется за стойку. Вернее, на неё. Дёргает ворот рубашки, расстёгивая рывком пару пуговиц. Дотянувшись до открытой бутылки коньяка, делает несколько глотков из горла. Наблюдаю, как двигается его кадык. Клубящийся на сцене туман доплывает до него, создавая какой-то декоративный антураж происходящему.

Хам читает этикетку чуть осоловевшим взглядом. Ну если Великий и Ужасный бухает, думаю, можно окончательно расслабиться.

– Добрый день, Адам! – снова прикладывается к бутылке.

Слышу звук шагов. Мужчина лет тридцати с интеллигентной еврейской внешностью.

– Добрый день, Ваша Светлость. Она?

Хам взмахивает бутылкой, словно поднимая тост в честь меня. В бутылке заметно убыло.

– Наша?

– Моя. Сотрудница. Местная, – плавает его взгляд. Делает ещё глоток. – Делай своё дело, Адам. Побыстрее…

Да ты наклюкался, Светлость! Но душу греет, что шпыняет чудовище не только меня. А значит, и проблема не во мне. Ну такой вот он неординарный человек. Вот! Уже оправдываю. Точно Стокгольмский!

Адам бережно и изящно берёт мою руку за запястье, нащупывая пульс.

– Как Вас зовут?

– Дарья.

– Дашенька, – пальцы ложатся мне на виски. – Посмотрите мне в глаза.

А вообще он симпатичный… Представляю, как мы могли бы смотреться вместе. Интересно, служебные романы в организации приветствуются?

– Дарья! – оскаливается Хам.

– А?.. – вздрагиваю я.

– Я не тебе. «Дарья», Адам. Её зовут Дарья. Разве ты не слышал?

– Прошу прощения, Ваша Светлость.

– Прощаю. Что там?

– Лёгкое сотрясение. Чуть снижен сахар в крови. Голодная. Вторая фаза цикла. Высокий уровень продуктов распада адреналина и кортизола.

Хам слушает, недовольно морщась.

– Стресс в активной фазе. Гематома на левом виске. На этом всё. Жива. Никаких признаков распада.

А я преданно слежу за губами Адама. Чудесный мужчина. «Жива и никаких признаков», – вот!

– Кроме распада личности, видимо… Лечи.

Тёплые руки Адама обезболивают мою неумную и многострадальную голову.

Хам допивает коньяк…

– Так лучше?

– Да, спасибо.

– Ещё немного…

– Достаточно, – спрыгивает со стойки Хам. – Остальное само заживёт. Она – собака.

– Что? – расширяются от удивления глаза Адама. Недоверчиво оглядывает меня. – В каком смысле «собака»?

– Светлость изволил шутить, – закатываю я глаза. – Ибо в дрова!

Глава 11 – Фантазийные экзерсисы

Дашка

Глаза Светлости неестественно тёмные. Сначала мне кажется – из-за освещения. Но когда приглядываюсь, понимаю, что зрачок сожрал всю радужку. Абсолютно всю! И мне даже кажется, что отхватил и часть белка. А чуть-чуть опущенное веко делает его взгляд очень тяжёлым. И мне слегка неуютно от его пристального, немного развязного от алкоголя взгляда. Кто знает, чего ожидать от этого непредсказуемого мужика?

– Что? – подозрительно спрашиваю я, выкручивая подбородок из его пальцев.

Отпускает и отстраняется.

– Поехали…

Так, словно мы круто отожгли и едем кутить дальше. И это, честно сказать, не вдохновляет!

Отворачивается к выходу. Делает несколько решительных шагов. Уже привычно срываюсь с места, как послушная собачонка. Но он неожиданно резко тормозит, и я врезаюсь ему в спину. Разворачивается. Хватает меня рукой за шею. Пискнув, шокированно замираю.

Но он не душит, просто держит.

– Мы кое что забыли… – шепчут его губы, приближаясь к моим.

Он облизывает нижнюю, проходясь по ней зубами.

О, боги-демоны… Внутри меня что-то вздрагивает от этого. И мои непослушные губы призывно открываются вопреки моей внятной команде сомкнуться покрепче. В голове вспыхивает картинка, как его эти чуть обветренные губы прижимаются к моим в чувственном поцелуе.

Но они не прижимаются. Уголок дёргается, изгибая их в провокационную ухмылку.