Хамелеон (СИ)

Вспоминая тот самый день убытия в Ленинград, Геркан всегда при этом улыбался, хотя ситуация к этим самым улыбкам на новой временной должности не располагала совершенно. Отделившееся от «Большевика» танковое производство, ставшее самостоятельным заводом за номером 174, откровенно лихорадило. Помимо того, что спущенный сверху план по выделке в 1933 году аж 3000 танков оказался совершенно невыполнимым для новообразованного предприятия, так еще работать приходилось, имея минимальный состав инженерно-технических работников. Всего 48 человек! Капля в море для претворения в жизнь столь серьезной задачи! Потому в цехах до сих пор наблюдался все тот же кавардак, каковой имелся при выделке Т-18. О должной организации рабочих мест и рабочего пространства в целом, как это было реализовано на автомобилестроительных заводах, тут пока никто не задумывался в принципе. Листы брони, механизмы и детали то и дело таскали с одного конца завода в другой и обратно, совершенно впустую растрачивая огромное количество рабочего времени. Заводы-смежники вовсе постоянно задерживали отгрузки деталей с комплектующими и далеко не всегда поставляли годную продукцию. Точнее, они как раз зачастую отгружали сплошной брак, среди которого приходилось выискивать ограниченно годные изделия, которые и шли в работу, чтобы не останавливать производство вовсе.

Так, к примеру, «Красный Путиловец», занимавшийся по кооперации производством КПП, карданных валов и всех редукторов, а также танковых орудий созданных на основе 76-мм полковой пушки, совершенно не справлялся с многократно увеличившимися объемами заказов. Даже жертвуя качеством в угоду количеству, там умудрялись покрывать чуть более трети поступающих заявок. Может его руководство и хотело бы справляться лучше, но им самим на 1933 год выдали столь жесткий план производства, в результате получения которого с их стороны мгновенно прекратилось всякое «нытье» о простаивании мощностей оставшихся не у дел после прекращения выпуска тракторов «Фордзон-Путиловец». На их примере можно было наяву демонстрировать истину поговорок и крылатых фраз, имеющихся в языках многих стран мира и звучащих по-русски как — «Бойся своих желаний, они могут исполниться.»

Ещё в 1931 году англичане в очередной раз поколебали нервное здоровье товарища Сталина, продемонстрировав на очередных маневрах свой легкий плавающий танк. Соответственно, узнавший о его появление у вероятного противника лишь в ноябре того же года, Иосиф Виссарионович в свою очередь тут же поколебал нервное здоровье товарища Халепского и так валявшегося на больничной койке с обострением язвы желудка. В вину начальнику УММ ставилась преступная недальновидность, поскольку тот, пребывая в США, не приобрел плавающий вариант танка Кристи, о существовании проекта которого, впрочем, докладывал, и Ворошилову, и самому Сталину. Как результат полученной «главным по тарелочкам» головомойки, менее чем за год в Автотракторном КБ технического отдела экономического управления ОГПУ, а попросту говоря — в одной из «шарашек», был спроектирован плавающий танк ПТ-1, ставший эволюционным потомком колесно-гусеничной конструкции Кристи. Истерия по поводу английской машины уже успела несколько сойти на нет, поскольку обстрел одного из срочно закупленных образцов новейшими бронебойно-зажигательными пулями Б-32, выпущенными из противотанкового ружья, показал ее сильнейшую уязвимость даже к такому вооружению. А вот более крупная и стойкая к повреждениям машина, к тому же очень удачно закрывающая все еще пустующую нишу оперативного танка, была принята на вооружение даже до завершения всего комплекса испытаний. Вот тысячу ПТ-1 «Красный Путиловец» и должен был произвести в наступившем году, помимо полусотни танков Т-24.

Так-то заказ на тяжелый танк мог быть и больше. Значительно больше. Однако завод совершенно провалил их производство в 1932 году, выполнив намеченный план в 100 единиц лишь на 40 %. И то после значительного упрощения конструкции этой боевой машины. Увы, но имевшийся на данном заводе станочный парк не позволял повторить конструкцию эталонного танка, что демонстрировался руководству страны. От той же длинноствольной полуавтоматической пушки А-19 на его орудийном производстве шарахались, как черти от ладана. Но при этом передать заказ на их изготовление заводу № 8 имени Калинина, производившему практически сходные по конструкции зенитные пушки Лендера, откровенно душила жаба, так как тот относился к другому тресту. Потому на машины первых партий временно согласовали монтаж таких же 76-мм «окурков», что устанавливались на легкие Т-26. Это был один из множества примеров того, как развившаяся в СССР до небывалых высот бюрократия и соперничество всевозможных «группировок», самым пагубным образом влияли на укрепление обороноспособности страны.