Хаммер

Бегущий через двор сержант явно был доволен, и его светлая удовлетворенность легко передавалась и Джою. Если человек аккуратный, внимательный и старательный, то это и во всем и до конца. Посмотреть, как он бежит — аккуратно перепрыгивает через лужи, кепку казенную зафиксировал в руке, чтобы опять же не упала и не испачкалась в грязи, а как он держал винтовку, просто молодчага, за самый кончик ствола, чтобы не попортить следы снайпера — к кончику ствола стрелок уж точно не прикасался. Старший опергруппы, конечно, отчитает его за то, что оружие забрал самовольно с места преступления. А ведь напрасно обидит парня, он ведь старался.

Джой был доволен, безусловно, теперь они всем табором отправятся на чердак второго подъезда, скрупулезно обследовать и изучить каждый сантиметр пыли, затоптанной его ботинками и засиженной дикими голубями. А винтовка, стреляная гильза и такой вид на крыльцо офиса из чердачного оконца — нет, их удаче можно было только позавидовать.

Глава четырнадцатая

С самого утра полковник Тополев Максим Юрьевич пребывал в хорошем настроении, это случалось нечасто, но иногда бывало. Даже позволил себе немного пошутить, не преминув при этом еще раз зацепить Аранского напоминанием о недавнем деле Студебеккера. Да, результат был тогда. Но как бы и не было, никого не арестовали, никого не судили, никого не посадили. «Хочешь всех прикончить, поручи Аранскому», — это он так шутил и подначивал Аранского. Дело-то Студебеккера и громким было, и довольно замороченным, куча трупов и никого на скамье подсудимых.

— Если честно, Сережа, без обиняков, — как-то разоткровенничался он. — А ведь не знаю, как лучше. Ну посадили бы мы их, уверен, было бы это ненадолго, уж больно много у них друзей влиятельных, отсидели бы, повыводили на свободу и за старое. И опять лови. Из пустого в порожнее. А звучит-то как, ты послушай: дело закрыто за отсутствием преступников. Это я утрируя, но по факту так. Ну нет их, уничтожили друг друга. А этот, как вы его называли, Мистер Кольт, устроил переполох в Жулянах, да еще с таким светопреставлением. И тоже ни следа.

— Еще бы, такой пожарище бушевал. Метал горел, не то что тело человеческое.

— Кстати, кольт-то хоть нашли?

— Остатки. Изуродованная пожаром железяка, похожая на пистолет, — Аранский вспомнил выстрелы из пожарища. — Минут пять бабахал по летному полю.

— Да знаю, вот уж действительно отстреливался до последнего, до последнего патрона, сам уже мертвым был, а отстреливался, пока патроны не кончились. Со стороны так прямо мистика. Что скажешь?

— Ничего не скажу. Меня раздражают воспоминания об этом деле.

— А ты не раздражайся. Как сам смастырил, так и получил. Как бы там ни было, но оно закрыто. Чем сейчас занимаетесь?

— Да мелочевка всякая.

— Понятно, — полковник пододвинул к себе ежедневник, открыл на нужной странице. — Сегодня утром коммерсанта одного завалили, около часа назад, не рядового, директор фирмы, создатель ее, с оборотами немалыми. Киллер работал. Пока ничего больше не знаю, но что-то подсказывает мне, повозиться с этим делом придется, непростым оно окажется.

— Откуда прогнозы нехорошие такие, Максим Юрьевич?

— И сам не знаю. Так, сейчас скажу, — он перевернул страницу. — Фамилия его Беспалов. И что еще интересно, около месяца назад заместителя его застрели, поздно вечером, в безлюдном месте, где-то в районе Сырца. Начало занимательное? Заинтересовал?

Аранский пожал плечами:

— Когда?

— Сейчас.

— Куда ехать?

— Оболонь. Уточни в дежурке. Там уже работает бригада. Наши криминалисты еще подъехать должны. Может, успеешь, пока труп не увезли. Я, пожалуй, позвоню, чтобы подождали, не увозили, — закрыл ежедневник и посмотрел на окно. — Ты смотри, дождяра-то как разошелся. Совсем некстати. Вопросы есть?

— Понял, поехал.

— Ну и ладненько.

Выйдя из кабинета начальства, Аранский набрал Кордыбаку:

— С добрым утром. Я от Тополева вышел, ехать на Оболонь надо. Ты где пропадаешь?

— В кабинете.

— Хорошо, когда успел?

— Только что.

— Зайди в дежурку, адрес уточни. Сегодня утром на Оболони застрелили. Беспалов фамилия, а я к Егорычу забегу.

— Понял. Только, Викторович, не один я.

— С мамой, что ли? — решил пошутить Аранский.

— Ну почему с мамой, нет. Юлька в машине ждет.

— Это которая? Ты уточняй сразу, у тебя их несколько.

— Юла которая.

— Помогать тебе будет труп осматривать?

— Нет, конечно. В одно место заскочить хотели.

— Это в загс, что ли?

— Да уже не важно. В универ подбросить сможем? А то дождь на улице.

— Завезем. Скажи, через десять минут будем.

Сели все в «сонату» Аранского. Поздоровался, улыбнулся девушке, сказал, что, как всегда, в восторге от нее, ну и извинился:

— К сожалению, работа, Юленька, будь она неладна. А тут еще, как назло, и трупы ждут.

Юля поморщила носик:

— Как так можно, Сергей Викторович?

— Самому неприятно, будь они неладны.

Дождь стал униматься уже на подъезде к Оболони, а за Московским проспектом и вовсе прекратился.

— Навигацию включить? — Валентин всю дорогу телефон держал в руках, может, звонка от кого ждал, может, так было привычнее.

— Как хочешь. Дорогу я и так знаю.