Хаос на пороге (сборник)

Как-то я сообщил Тото, где живу, и вскоре он объявился собственной персоной. Как он выразился, «вдруг тебе понадобится пушечное мясо». Описание к нему подходило. В свободное время он не вылезал из качалки – впрочем, думаю, мускулы у него свои, никакой химии. Подшабашивал то автогонщиком, то кое-чем приторговывал, то выколачивал долги, однако последние два года мы работали вместе. Охотники за головами. Тото всегда мечтал о такой работе, правда, с его полицейским досье хрен бы он получил лицензию. А вот мне удалось ни во что такое не вляпаться. В городских низах Тото чувствовал себя как рыба в воде, он и вязал беглецов, пока я прохлаждался в «королле». Потому что я был следопытом. Вынюхивал цифровой помет, который наша добыча оставляла за собой, не пропускал ни сломанной веточки, ни ободранной коры. А потом сводил все воедино и определял, где она прячется.

Меня это вполне устраивало.

До Флориды.

Парнишка, которого мы выследили во Флориде, попросту убежал из дома. Тото сказал, что ищет его по просьбе старого приятеля, который готов заплатить за услугу. Дескать, хотелось бы успеть, пока социальные службы не начали волноваться. Мы домчались до Флориды, до этого старого сифилитического хера на теле страны, сменяя друг друга за рулем каждые два часа, и нашли пацана в Бока-Ратоне. Мы здорово вымотались, и это объясняет, почему никто из нас не заметил, что за нами следует другая машина.

Фамилия парнишки была Райан. На какой-то сраной парковке на нас набросился Эмри, его биологический папаша, в лыжной маске и с огромным сраным револьвером. По видеозаписям его личность было не установить, машину он тоже чью-то угнал, только Тото опознал его по голосу и фигуре. Райан-старший заставил нас отдать парнишку и увез его. А потом, уже в Джорджии, всадил в сына четыре пули и бросил подыхать в кювете.

Пацану было десять лет.

Десять.

В башке не помещается.

– Послушай, – говорит мне Тото, – это я тогда втравил нас обоих в дерьмо. И собственной шкурой сейчас чувствую, как тебе хреново. Да я ночами не сплю, только и думаю, как бы все исправить.

– Этого уже не исправишь, – терпеливо объясняю я ему. Тото морщится, его жилистые руки каменеют на руле. Он прикусывает губу, чтобы снять напряжение.

– У меня есть для тебя работа, – ему не терпится, поскольку он думает, что нашел решение. И что между нами все снова будет по-прежнему. – Правильная работа. Не просто правильная, а воистину правое дело.

– Без меня, – повторяю я ему в сотый раз за неделю. Тото останавливает машину перед моим домом, выключает двигатель и вздыхает:

– Ты уверен?

– Блин, да я заснуть не могу без таблеток! – взрываюсь я, открывая дверь, вернее, распахивая ее пинком до блеска начищенного ботинка. – Сказал же – без меня.

– Сто штук, – уточняет Тото.

Я уже отстегнулся и наполовину вылез из машины. Но я останавливаюсь.

– Сколько-сколько?..

Тото вытаскивает из заднего кармана сложенный в несколько раз листок бумаги:

– Я тут зашел на почту. Посмотреть на эти их плакаты из серии «разыскивается», все такое. Вижу кое-что необычное, выхожу онлайн, и, оказывается, все стоят на ушах из-за парня, которого они считают очередным почтовым бомбистом. С той разницей, что он – хакер. И объявленная награда… да дело-то даже и не в награде.

Тото протягивает мне листок. Я разворачиваю его, застряв точно посередине между кондиционированным воздухом «короллы» и жаркой, душной вонью тротуара.

– Если ты хочешь примириться с окружающей действительностью после Флориды, это самое то, что надо.

Тото за баранкой, в своей привычной стихии, и держит курс на запад, к тому месту, где мне удалось вынюхать последний след нашей дичи. Дальние перегоны для него вроде дзэна. Руки образуют на руле идеальные «без десяти два», он почти никогда их не отрывает. Есть он тоже отказывается, за спиной у него – плоский баллон с фильтрованной водой, а трубка торчит над левым плечом. От меня он подобных подвигов не требует, но и руль соглашается уступить лишь тогда, когда решает, что рефлексы притупились настолько, что не спасут и стимуляторы, которыми пользуются пилоты ВВС при длительных перелетах.

С год назад, когда Тото пришлось принять снотворное, чтобы наскоро отоспаться, я предложил ему потом пожевать хлебных палочек, чтобы восстановить силы, но он лишь покачал головой:

– Слышал, наверное, что сонливость после Дня благодарения вызывается мелатонином в индейке? Так вот, все это чушь собачья. Спать тянет из-за избытка сахара в крови, а сахар как раз и берется из хлеба, которым начиняют индейку, картошки, пирога, вообще всякой подобной хрени…

В таких поездках он сидит на протеиновых батончиках и орехах.

– Насчет того парня, – говорит Тото. – Я два дня искал все о нем в Интернете, прежде чем пойти к тебе. Хотел убедиться, что это не какой-нибудь очередной бедолага, на которого федералы наехали, потому что он раскопал что-то не то.