Хаос: Наследник Ведьмы (СИ)

Я кривлюсь. Харон… Эгоист я чертов. Прости меня, Харон. Ты поймешь все, когда увидишь Томми, я уверен, но все равно прости. Пусть твоя жизнь больше не будет омрачена мной — истеричным, нервным подростком, отчего-то считавшим себя всесильным только потому, что он сумел преодолеть парочку мелких жизненных неурядиц.

— Вдохни поглубже, дорогуша, — Хаос держит крепко. Я бросаю на него короткий взгляд и вижу, как опасно он скалит зубы. Безумец возвращается домой, да? — В Ничто немного холодно, но я постараюсь позаботиться о том, чтобы ты не замерз.

Да плевать. Мне совершенно все равно. Замерзну — может, и лучше будет.

Я слишком много думал о Хароне. Вот уже мне чудится далекий гул шагов, перекрываемый его срывающимся на крик голосом…

— Ох ты ж, — Хаос дергается. Я — вместе с ним. Неужели это не галлюцинация и не фантазия? Неужели Харон действительно… Вот дурак! Почему же ты не послушался меня?! — Кажется, твои друзья решили позаботиться о тебе. Что ж, это их проблемы. Хотя… Не хочу заниматься ими. Тебя я уже получил. Ими могу озаботиться позже. Идем быстрее. Если, конечно, не хочешь, чтобы мои питомцы познакомились поближе с твоими спасателями.

Я не хочу. А потому действительно тороплюсь, позволяя Хаосу затолкнуть меня в портал. Это оказывается куда труднее, чем мне казалось. Портал все это время был не просто дырой в мире, а скорее зеркалом с жидким стеклом. И эта субстанция обволакивает меня, затягивая в себя. Причем чудовищно медленно. Или мне только так кажется из-за того, что я хочу уйти побыстрее? Почему все не может поторопиться? Только бы Харон не успел ворваться сюда до того, как мы с Хаосом уйдем.

Страшный холод пронзает тело. Он словно проникает под кожу вместе с ветром смерти и окутывающим меня жидким стеклом. Мне вроде должно быть страшно… Но почему-то нет. Только спокойствие и смирение мягко обнимают мою израненную душу, не позволяя вновь взбунтоваться против судьбы.

Интересно, можно ли назвать меня фаталистом?

— Мортем! — Под срывающийся крик Томми раздается грохот.

С трудом я оборачиваюсь. В дверях кинозала стоит, сжимая в руках какую-то биту, Лорел. Порыв ветра сдувает его каштановые волосы с идеального лица, а всегда добрые янтарные глаза полыхают праведным гневом. Однако стоит его взгляду остановится на мне, как гнев сменяется страхом. Мое сердце обжигает болью.

— Мортем! — Харон повторяет крик Томми, и я вижу, как бита в его руках покачивается.

Следом за ним в кинозал врываются Селина и Ева. Яркий свет оружия артека освещает тьму, но не рассеивает ее. Золотистые кудри струятся по плечам, а голубо-серые глаза Евы смотрят так строго… Они все пришли сюда ради меня. Глупые… Я же просил не делать этого!

— Ох ты! Да на мое представление целый ашлаг собрался, — Хаос притягивает меня к себе так ловко, словно притяжение портала для него ничто. Я не могу даже отодвинуться. Да и не хочу. Все, что я могу — смотреть в глаза Харону, пышущему гневу… Из-за меня.

— Стоять, Хаос! Ни с места! — Селина выдвигает вперед трезубец, словно бы может что-то ему противопоставить. Я вижу, как дрожит в ее руках оружие. — Именем Подземного Царства, ты пойман! Замри!

— Да? Ой, а почему же я тогда двигаюсь? — Хаос насмехается над ней. И он имеет на это полное право — мы уже почти провалились во тьму.

— Отпусти Мортема сейчас же! — Голос Харона срывается, взлетая к потолку. Впервые я слышу рычание в голосе этого всегда спокойного мужчины. Это… Лестно.

На секунду я задумываюсь о том, чтобы вырваться. А потом понимаю — нет. Этот тупик мне не преодолеть. Я не одолею Хаоса, как бы не стремился. Вырвусь — лишь подставлю этих глупых спасателей под удар. А этого я не хочу еще больше, чем бросать на произвол судьбы Томми…

— М… Не-а, — пальцы Хаоса зарываются в мои волосы. Становится еще холоднее. — И даже не думай рыпаться, отродье моего брата. Нарушишь равновесие портала, и твоего драгоценного мальчика разрубит напополам. Сомневаюсь, что он после этого выживет!

Харон кривится, а Хаос заливается истеричным лающим смехом. Смехом полной, безоговорочной победы. Я вижу, как Селина что-то шепчет, крепко сжимая оружие, а Ева тянет к ней свою руку. Синий дым за ее спиной становится почти черным, а его расплывчатые очертания грубеют… Я должен остановить их прежде, чем они удумают сделать какую-то глупость.

— Селина, Ева… Харон. Все нормально. Я сам согласился, — мой голос тих, и я не уверен, что он достигает тех, кого я все еще могу назвать друзьями. Гул в ушах нарастает, чернота все приближается. От меня осталась лишь рука. — Меня не нужно спасать. Со мной все будет хорошо. Просто… Просто заберите отсюда Томми, хорошо?

— Мортем!.. — Харон хочет что-то сказать. Переубедить меня? Прости, не получится.