Хаос Возрожденный (СИ)

- Отправиться в Шантайз, как ты и хотел. Домой тебя там никто не вернет, но помощь посильную окажут. Между прочим, напавший на тебя в лесу беург сыграл только на руку. Не представляю, чтобы тебя ожидало в городе. Запомни, Дима, ты в моем теле, и если у кого-то появится хоть толика сомнения в том, что он говорит с Аархином Маггорайхеном, быть беде. Старайся не останавливаться лишний раз, кто-нибудь поздоровается - кивни в ответ. Даже ребенок знает, что н"шаст занят исключительно мыслями о спасении мира от нашествия Хаоса, поэтому за грубость твой ответ не примут. Крамди Палстарник обитает в Городской библиотеке. В буквальном смысле, у него там есть келья. Вначале он тебе не поверит, старина Крамди очень въедливый человек. Скажешь, что тогда одна дама с другого конца Шантайза узнает его секрет. Он тут же станет шелковым и послушным, будто дрессированный тиргез. Выложишь ему смело все, о чем мы сегодня беседовали. Крамди никогда не предаст. Тебе нужно будет отплыть в Грелимарай, желательно, в ту же ночь. Ляжешь спать на корабле, и мы снова встретимся в Акл-Миратэ.

- Ясно,- протянул я. Пока план моих действий расписывал Аархин, трудностей не наблюдалось.- Как быть если рогатая тварь до сих пор сторожит выход?

- Ах да, об этом я забыл. Тебе поможет чой-хуа.

- Чего?- на секунду мне показалось, что могущественный волшебник из иного мира ругнулся на прекрасном русском мате. Я едва сдержал смех.

- Это боевое искусство, которым владеют н"шасты. Включает в себя рукопашный бой и фехтование.

- Наверное, что-то вроде каратэ или дзюдо?- предположил я.

- Не совсем.- Покачал головой Маггорайхен.- Чой-хуа не просто совокупность техник и приемов, его поддерживает чистая энергия.

- Но я не н"шаст. Я просто временно занимаю твое тело.

- Как раз это хорошо. Мое тело знает чой-хуа, тебе надо лишь напомнить ему об этом. У нас есть еще немного времени, прежде чем мои потоки перестанут подпитывать Акл-Миратэ. Думаю, что посвятим это время обучению.

- Во сне меня еще ничему не учили. Я хоть проснусь отдохнувшим?- задал я несомненно важный сейчас вопрос.

- Конечно, часы, проведенные в Акл-Миратэ, не влияют на состоянии сна в реальном мире,- ответил Аархин. Он уже был на ногах, в правой его руке материализовался короткий меч, засверкавший сталью на солнце. - Похмелья тоже не жди, но впредь прошу не напиваться. Мне нужен трезвый и соображающий человек для спасения Энхора. Будешь много пить - погибнешь, как тогда отправлять тебя домой? Дай слово, что с этим покончено.

- Клянусь!- воскликнул я. А что я еще мог ответить человеку, надвигающемуся на меня с опасным холодным оружием в руке?

Мийэн

Утренний Грелимарай напоминал ему муравейник. Тысячи людей как обычно наводнили улицы города, их потоки растеклись в разные стороны, словно пролитое маковое молоко. Движение на первый взгляд казалось беспорядочным, но это было не так. Каждая из этого множества спешащих разноцветных точек, конечно же, знала, куда и зачем идет. В Грелимарае царил Порядок. Отсюда сверху начинал свой ранний день Мийэн Заурбанз. Он поднимался на Маяк, чтобы проверить, не напился ли за ночь смотритель. Потом, убеждавшись, что тот провел дежурство в трезвости, а масла и дров для сигнального огня хватало с запасом, Мийэн вставал у края площадки и подолгу наблюдал за просыпающимся Грелимараем. Маяк, названный в честь его создателя Чиризанским, был построен на плоской возвышенности, которая южным покатым склоном упиралась в городскую стену, а северным смотрела на Тиборское море. Но Мийэн предпочитал уделять время не чудесному морскому виду, а месту, где прожил большую часть своей долгой жизни. Он смотрел на людей-муравьев около часа, потом спускался по узкой деревянной лестнице, вьющейся вокруг маяка, вниз. Там его уже ждал слуга Фульмер, с которым они держали путь к складским помещениям, находившимся в ведении Мийэна.

Одиннадцатый день месяца дубов ничем особым не выделился. Следов Хаоса не обнаружили, все товары были не тронуты, попыток пробраться на склады не выявлено. Фульмер помечал всю информацию о текущей проверке в толстую тетрадь, которую ему приходилось таскать по утрам за собой. Перо помощника порхало над страницами с некоторой изящностью, иногда окунаясь в маленькую чернильницу. Чтобы лишний раз не искать место, куда ее поставить, Фульмер обматывал эту баночку шерстяным шнуром и вешал себе на шею. Чернильные капли со временем стали неотъемлемой частью его утреннего костюма, но Мийэн не ругал своего помощника за это. Главное, что обязанности исполнялись идеально, а легкая неряшливость слуги не была столь серьезной проблемой.