Характероанализ. Техника и основные положения для обучающихся и практикующих аналитиков

Мазохистский характер основывается на весьма необычной судорожности

не только в его психическом, но и прежде всего в генитальном аппарате, которая сразу же тормозит любое более сильное ощущение удовольствия и тем самым превращает его в неудовольствие.

Таким способом постоянно питается и усиливается источник страдания как основа мазохистских характерных реакций. Очевидно, что даже при таком тщательном и основательном анализе смысла и происхождения мазохистского характера мы не сможем добиться терапевтического эффекта, если не доберемся до генеза этой судорожности. В противном случае нам не удастся восстановить оргазмическую потенцию больного, способность полностью расслабиться и раствориться в генитальном переживании, которая одна только может устранить внутренний источник неудовольствия и тревоги. Вернемся к нашему случаю.

Когда пациент предпринял первую попытку коитуса, у него была эрекция, но он не отважился совершать движения во влагалище. Вначале мы думали, что это было связано со смущением или незнанием, и только гораздо позже выяснили истинную причину. Он испытывал страх перед усиливающимся удовольствием –

без сомнения, весьма странное поведение. Этот страх мы всегда встречаем при лечении оргазмических нарушений у фригидных женщин, но у мазохиста он имеет особое свойство. Чтобы это понять, мы должны снова обратиться к материалу анализа.

После того как пациент несколько раз совершил половой акт, благодаря чему значительно повысилось его генитальное самоощущение, выяснилось, что он при этом испытывал гораздо меньшее удовольствие, чем при мазохистском онанизме. Тем не менее он мог живо представлять себе ощущение генитального наслаждения, что стало мощным стимулом к лечению. Незначительное генитальное переживание пациента вызывало большие опасения, ибо мы не можем никаким другим способом устранить догенитальное удовольствие, кроме как через создание естественным образом более интенсивного генитального удовольствия. Отсутствие удовольствия при половом акте, конечно же, стимулом к развитию генитальности не являлось. При дальнейших попытках выявилось новое нарушение. Во время полового акта член становился мягким. Было ли это лишь страхом кастрации или чем-то еще? Дальнейший анализ его представлений о кастрации ни к каким изменениям в его состоянии не привел. В конце концов выяснилось, что судорожное сжатие мышц ягодиц перед семяизвержением при мастурбации имело большее значение, чем мы первоначально предполагали. Я приведу инфантильный материал, который показывает, что у мазохиста, несмотря на его внешне свободное и чрезмерно акцентированное анальное и уретральное удовлетворение, имеются проистекающие из самого раннего детства анальное и уретральное торможение и страх,

которые позднее распространяются на генитальную функцию и создают непосредственную физиологическую основу для чрезмерной продукции неудовольствия.

В возрасте от трех до шести лет у него развился страх перед уборной, сопровождавшийся представлением о том, что какое-то животное может забраться ему в анальное отверстие. Да и само темное отверстие вызывало страх. После этого он начал сдерживать стул, что опять-таки вызывало страх наделать в штаны. Но если наделать в штаны, то за это побьет отец. Чтобы это узнать, было достаточно впечатляющей сцены на третьем году жизни. Когда отец бьет, существует также опасность кастрации, поэтому нужно избегать ударов по ягодицам, чтобы случайно не оказались задетыми гениталии. Тем не менее во время «культурных» воспитательных мероприятий отца, которые проводились весьма основательно, его всегда мучил страх, что, лежа на животе, он мог занозить свой член. Все это вызывало спазм мочевого пузыря и кишечника и создавало ситуацию, из которой ребенок не находил выхода. И это стало для матери поводом для того, чтобы вновь уделять особое внимание испражнению, что создало новое противоречие: мать проявляла большую заботу о функциях опорожнения, отец же за это бил. Таким образом, его эдипов комплекс имел прежде всего анальную основу. Затем развился еще один страх, что мочевой пузырь и кишечник могут лопнуть, что сдерживание в конечном счете окажется бесполезным и он снова может стать жертвой своего родителя, ибо тот не любил шутить в подобных вещах, хотя сам себя анально ничем не стеснял. Типичная картина безнадежной и безвыходной ситуации, которая, разумеется, коренилась не в биологических, а в чисто социальных данностях. Нельзя оставить без упоминания, что отцу особенно нравилось щипать своих детей за ягодицы и, помимо прочего, он ласково говорил, что «сдерет с них кожу», если дети что-нибудь натворят.